Красная Тапочка

Парфенович стоял у окна, развернув газету и делая вид, что читает. Он предпочитал «Коммерсант» и ведомственные издания. Сейчас он наблюдал за соревнованиями, которые проходили на улице перед управлением. Велосипедисты заняли полосу, все они носили опознавательные цвета своих сервисов. Лидировали красные – служба «Редбокса», сказал он Семирядскому, хотя тот и сам ориентировался в сервисах доставки. «Редбокс» обслуживало их управление.

– У тебя там есть знакомые? На твоем месте, я бы их завербовал. Представляешь, какие возможности могут открыться.

На старой работе он, вероятно, считался ассом вербовки. Ему было трудно отвыкать от старых привычек.

– Об этом не может быть и речи, – ответил Семирядский. – У прокуратуры другие задачи.

Зная Парфеновича, он мог предположить, что предположение было высказано не случайно. О своем плане он всегда говорил так, словно его осенило только что. Но это не так. Он всегда все хорошо продумывает. И никогда не говорит просто так. Значит, сейчас он вводил коллегу в курс дела.

Парфенович делал попытку сдвинуть дело Голикова с мертвой точки. Они потеряли его в Сочи, и с тех пор от него не поступало вестей. Версии, которые они строили, не были подкреплены доказательствами.

Внизу было многолюдно и шумно. Потом курьеры пошли цепочкой по улице. Состязания продолжались.

Семирядский выглядывает из окна четвёртого этажа, у него наготове телефон с секундомером. Парфенович устроился рядом на подоконнике.

– Начали? – спросил Андрей Георгиевич.

– Пока разминка, – коллега уже вошел во вкус. – Опаздываешь!

– Узнал с запозданием. Кикладзе так и не позвонила.

– Свидетели – они такие. Взяли моду то драпать за границу, то попадать под машину.

– Еще один несчастный случай?

– Для меня загадка, как у них это получается.

Андрей Георгиевич занял свое кресло, отсюда хорошо видно, что происходит. Стенка за ним занята почетными грамотами, как образами – Семирядский считался лучшим следователем в управлении.

Он наблюдает, как курьеры разминаются перед соревнованиями. А вот и его знакомая появляется. Не стоит её окликать, коллеги его не поймут. Во-первых, он работает следователем в следственном комитете, во-вторых, у него вызван свидетель по убийству, а в-третьих… В-третьих, он собирается жениться.

Он выпил кофе и выкурил сигарету. Фигурка пересекала финишную черту – возможно, та самая, кто приносил им в контору обеды.

Он встал с места и унес грязную чашку в туалет. Он всегда сам мыл за собой посуду. Привычка брать отпечатки пальцев с посуды отпечаталась в памяти.

Выйдет ли что из этого, он не знал.

Надо приручить ее к себе, чтобы она не боялась. Лучше – влюбить в себя. Это вызовет у нее доверие к тебе.

Было хорошо или плохо это предложение, он не знал.

– Я женюсь в пятницу. Вы получили приглашение на свадьбу, – ответил Семирядский.

– Дурачок, я же не толкаю тебя к ней в постель. Это обычная оперативная разработка. Знаешь, что? Давай-ка выпьем за победу!

Было ему хорошо или плохо, Семирядский не помнил. Что пил – тоже.

Шаря в тумбочке в поисках сигарет, Парфенович рассказывает о женщине, которую ограбил муж и поместил в психбольницу. Найдя у себя в ящике снотворное, карандаши и засохший бутерброд, он, наконец, добирается до конца истории, соль которой заключается в том, что фамилия потерпевшей Подлюк.

– Разве не смешно?! – удивляется он и выходит в коридор покурить.

Семирядский рассеянно отвечает. Он смотрит, как номер первый выходит на старт, и смотрит на секундомер. С высоты четвертого этажа ему виден двор, где проходят испытания. Сейчас он представляет себя спортивным судьей и засекает время. Результатом он доволен, курьеры работают на все сто процентов и укладываются в срок.

Из других окон тоже наблюдали, некоторые заключали ставки. Охрана недоумевала. Еще не было случая, чтобы перед управлением проходили состязания. Впрочем, все происходило мирно. Велосипедисты держались группой, некоторые отделялись, чтобы проехаться на одном колесе, но теряя равновесие, возвращались в исходное положение и присоединялись к остальным.

Потом поступает распоряжение гонки прекратить. За велосипедисткой устремляется полицейский из патруля, который вызывает подкрепление. Не стоило курьерам устраивать состязания вблизи режимного предприятия. Девушка, совсем молоденькая, отрывается от преследователя.

– А она ничего, красивая. – Свидетель заглядывает следователю через плечо.

– Не могу сказать. Я видел её со спины. Зря они это затеяли.

– И что?

– Сейчас её догонит полицейский и велит уезжать.

– А она?

– Скажет, что тут много поворотов, очень интересный маршрут.

– Никогда бы не подумал.

– Я тоже. А ведь хожу каждый день.

– И какой рекорд?

– Три минуты – если на велосипеде. Десять – если бегом.

Семирядский усмехается. Ему нравится, когда жизнь бьет ключом. Пусть тренируются.

– Одну минуту, мне надо ответить, – и он выходит в коридор, чтобы поговорить по телефону.

Мамина звонит, чтобы узнать результат расследования. Опомнилась, голубка, что она свидетель преступления.

– Сами видите, что Завьялов не успевал с доставкой. Он никак не мог уложиться в нужное время и убить.