Красная туфелька

— Правильно девочка! — поддержал ее отец.

— Хватит распускать слезы. Каково будет ей, когда она вернется к себе? Как ей лететь на задание с камнем на сердце? Мы должны поддержать ее, — более жестко заявил Штефан Дюран.

— Больше чем ты ее поддержал, никто не поддержит, — заключила мать Селины.

— Не надо ссориться! — попросила летчица.

— А твоя мать кое в чем права. Женщина действительно должна дарить жизнь. Беременных обязательно отстранят от полетов.

В комнате все притихли, недоуменно уставившись на обер-лейтенанта.

— Мама, я не беременна! — тотчас же заявила Селина.

— Поясните, что вы этим хотели сказать? — прокашлявшись, задал вопрос глава семейства.

— Я хотел просить руки вашей дочери, со всеми вытекающими из этого последствиями, — ошарашил присутствующих такой новостью летчик люфтваффе.

— Ты с ума сошел? — первой пришла в себя Селина.

— А меня ты спросил? — злилась девушка.

— Что за выходки?

— Я вполне серьезно, — не стал увиливать Шмидт.

— Не слушайте его! Обер-лейтенант шутит, — изменилась в лице Дюран.

— Такими вещами не шутят, — строго заметил Штефан.

— Поэтому я и спрашиваю вас, готовы ли вы выдать дочь за меня? — чуть ли не официально поинтересовался гость.

— Прекрати Юрген! — потребовала лейтенатша.

— Они тебя совсем не знают. Я кстати тоже.

— У нас еще будет время поближе познакомиться, — настаивал на своем немец.

— Мама, папа, нам пора! — схватила девушка офицера под руку и потащила к выходу.

— Мы должны сегодня же вернуться в Нетл-Драз, а впереди длинная дорога. Рада была вас увидеть.

— До свидания! — откланялся обер-лейтенант, увлекаемый девушкой из дома.

Родители в растерянности шли следом за ними. Дюран запрыгнула на переднее сидение «мерседеса — бенца» и нетерпеливо ждала, когда Шмидт сядет за руль. Мужчина махнул на прощание рукой пожилой паре.

— Господин Юрген, мы согласны! — неожиданно заявил отец.

— Поехали, уже! — торопила его баронесса. Машина затарахтела, выплеснула порцию сизого дыма из выхлопной трубы и сорвалась с места. Дождавшись, когда родители исчезнут из вида, Дюран набросилась на водителя.

— Ты, что себе позволяешь? Выставил меня как полную дуру! К чему весь этот цирк? Они грешным делом подумали, что я беременна от тебя.

— Был бы только рад. Я люблю детей, — спокойно ответил Юрген.

— Ты, ты…, - она не знала, что и сказать.

— Кретин? — подсказал вариант мужчина.

— Хуже. Идиот!

— Называй меня, как хочешь, но твои родители не были против.

— А я? Ты у меня спрашивал? — психовала Селина.

— Я и спрашиваю, пойдешь за меня? — не отрывая взгляда от дороги, спросил Шмидт.

— Ну, ты…, - она вытерла пот, выступивший на лбу.

— А где ухаживания? Поцелуи? Жаркие признания? — уже более весело отнеслась девушка к этой комической ситуации.

— От поцелуев и жарких признаний не отказываюсь. Можем приступить хоть сейчас. Ухаживания по мере возможности, — игриво произнес мужчина.

— Смотри за дорогой, герой любовник! Ты всех женщин так добиваешься? Все он уже распланировал. Ухаживания в перерыве между полетами, поцелуи после ужина, а ребенка, когда делать будешь?

— Ты извини, что так спонтанно получилось, — с серьезной миной на лице начал разговор Юрген.

— Такой возможности увидеть твоих родителей в ближайшее время не предвиделось бы, а их мнение для меня важно.

— Хватит издеваться, — попросила Дюран.

— Никто над тобой не издевается. Я тебя действительно люблю.

— И когда ты это понял? — теперь она подтрунивала над спутником.

— Как только увидел тебя. Не скрою, в моей жизни были женщины, но ни с одной я не хотел связывать свою жизнь. Так мимолетное увлечение. С тобой все по-другому.

— Ты так говоришь, потому что фаталист и больше веришь в смерть, чем в жизнь. Я поняла тебя. У тебя принцип «все и сейчас», ведь так? Увидел смазливую девчонку и захотел ее, а что будет завтра, ведь не думал? Сделаешь мне ребеночка и бросишь? Ты ведь подневольный. Куда направят, туда и полетишь. А как же я? Люфтваффе за собой жен и детей не таскает. Мне как быть? Сидеть с родителями и показывать сыну пальцем в небо и говорить, что оттуда должен прилететь наш папка?

— Это хорошо, что ты заговорила о сыне, — улыбнулся Юрген.

— Иди ты, к черту, со своими шуточками. А если тебя убьют? — рассматривала и такой вариант Дюран.

— А тебя? — в свою очередь спросил мужчина.

— Могут и меня. Поэтому я и не кручу романов.

— Значит, нет? — сделал вывод обер-лейтенант.

— Я подумаю, — уклончиво ответила баронесса.

Шурша колесами, их мерседес мчался навстречу судьбе. Любовь никто не отменял, только вот война, вносила свои коррективы. До высадки англо-американских войск в Сицилии оставалось совсем мало времени, а от Сицилии до Сандалора, было рукой подать.

Своих симпатий к девушке Юрген больше не скрывал и старался при любой возможности оказать ей знаки внимания. Такие открытые ухаживания многим не нравились, в том числе и с немецкой стороны. Однажды, когда она с механиком копалась у самолета, к ним подошел друг Шмидта Вальтер.

— Можно тебя на минутку, — отозвал он в сторону баронессу.

— Это конечно не мое дело, но хотелось бы тебя предупредить, — начал разговор Шульц.