Красная угроза

С одной стороны, Кувалде было приятно, что сам Урбек Кумар назвал его совладельцем, то есть почти равным. С другой – одноглазому категорически не понравилось слово «проблема», использованное по отношению к нему, а учитывая, что использовано оно было по делу, Кувалда ощутил приближение истерических порывов. Все неприятности последних дней стали хороводом кружиться вокруг фюрера, мешая и думать, и говорить.

– Почему он молчит? – осведомился Кумар примерно через полторы минуты.

– Может, трезвый? – неуверенно предположил Лебра.

– Налейте, – распорядился старик, и пока младший близнец исполнял приказание, поинтересовался у Майно:

– А ты что думаешь?

– Мне показалось, что мы имеем дело с нормальным производственным спадом, – ответил старший близнец. – Эффект новизны пропал, и дикари…

– Шапки и мне перестали приносить добычу в прежних количествах, – неожиданно признался Кумар, глядя на то, с какой жадностью великий фюрер глотает виски. – А в моем случае эффект новизны пропал ещё сто лет назад, так что твоя версия не работает, сынок, и я хочу знать, что творится в благонравной семье мародёров и уличных грабителей.

– Я ещё фавно говорил, что так буфет, – подал голос Кувалда, воспользовавшись тем, что Лебра отвлёкся на наполнение второго стакана.

– Когда ты говорил? – прищурился Урбек.

– Ты ничего такого не говорил, – покачал головой Майно.

– Говорил, – упрямо повторил великий фюрер.

– Нет.

– Сынок, закрой рот и дай высказаться нашему дорогому компаньону, – с обманчивой мягкостью приказал старый барыга. – Кувалда, мы тебя слушаем.

И услышал сакраментальное:

– Это всё из-за баб!

– Понятное дело, – хмыкнул Майно.

– И из-за конца, – продолжил одноглазый.

– Концы и бабы – жуткое сочетание, ведущее к разврату и расходам, – поразмыслив, высказался Кумар. – Но почему уменьшилась наша прибыль? Вы взяли в компаньоны конца? Почему я не в курсе.

– Никого мы не брали, – быстро ответил Лебра и был перебит фюрером:

– Все плохо, потому что вместо того, чтобы грабить и воровать, моя великая семья снимается в непотребном телевизоре и рассужфает о чувствах, – всхлипнул Кувалда.

– О каких чувствах? – не понял Урбек.

– Они спорят, мля, кто с кем переспал и что потом переживал, – продолжил рассказ великий фюрер. – А остальные смотрят и спорят, зачем они переспали и почему переживают.

– Это как?

– И никто не работает.

Одноглазый принял у Лебры стакан виски и залпом выпил. Шасы смотрели на страдальца с большим сочувствием. И молчали, ожидая, когда фюрер перейдёт к объяснению падения прибыли. Лучше – с применением инфографики.

– Я вчера спросил уйбуя Отвёртку, почему он не приносит фобычу, – поведал Кувалда, расправившись с дозой виски, Лебра немедленно принялся наполнять следующий стакан. – Так этот кретин зарыфал и сказал, что я на него фавлю. И уехал к психотерапевту.

– К кому? – растерялся Урбек.

Изумлённый Майно прикрыл рот ладошкой.

– К психотерапевту, – повторил великий фюрер. – Все вокруг поют песни и спят вперемешку. А Копыто, говорят, вообще стал коучем личностного роста.

– Вижу, распустил ты семью, – заметил пришедший в себя Кумар.

– Я? – обиделся одноглазый.

– А кто?

– А что я могу без помощи?

– Без какой?

– Без любой, – прохныкал Кувалда. Лебра хотел поднести ему следующую дозу, но Урбек жестом запретил, и младший близнец спрятал стакан за спину. – С тех пор, как Берегиня сказала, что бабы – тоже мужики, житья вообще не стало. Они тут стали власть брать, хотят фолю в «Барыге», а меня сковырнуть. Я к люфам поехал, говорю: что же вы фелаете? Вы семью губите! А они говорят, что так мы безопаснее становимся.

– А виски вы на что покупать будете? – осведомился Кумар, который понимал реалии вассальной семьи Великого Дома Людь гораздо лучше его главной делопроизводительницы.

– Вот и я о том же, – развёл руками одноглазый.

И принялся искать стакан.

Шасы переглянулись.

– В общем, всё ясно: нужно сделать так, чтобы инвестиции вновь заработали, причём во всех смыслах, – произнёс Урбек, обозревая братьев. – Идеи есть?

Близнецы синхронно покачали головами. К сожалению для Кумара – отрицательно.

– Вообще ни одной?

– Какая наша главная проблема: телевизор или бабы? – поинтересовался Майно.

– И то, и фругое, – с готовностью ответил одноглазый.

– Так не бывает, – поморщился старший близнец. – В основе любой проблемы всегда лежит что-то одно.

– Бабы у телевизора.

– Ещё хоть слово скажешь – заклею рот, – пообещал Лебра, которому надоели замечания поддавшего и повеселевшего Кувалды. Выговорившемуся дикарю стало казаться, что он очень умный, а проблема уже решена.

– Магией заклеишь?

– Пластырем, – проворчал младший близнец. – Не хватало ещё на тебя магическую энергию переводить.

– Расскажите мне о Мамане Дурич, – неожиданно потребовал Урбек. – Чего она хочет, кроме доли в «ЭлектроБарыге»?

– Чтобы бабы правили, – сообщил великий фюрер, размышляя о том, что хвалёный Урбек Кумар оказался не таким уж умным, как все про него говорили. – Разве не ясно?

– Маманя пропихивает идею ЖенСовета для управления семьёй, – сообщил Майно. – Феминизм с финансовыми целями.