Красная ведьма. Враг у моих ног

Ох, как четко же сейчас я все вижу! Несмотря на пелену из слез и обычное человеческое зрение. Да со мной играли с самого начала! Я-то думала, что и режиссер, и сценарист спектакля «Враг у моих ног или испытание для красной ведьмы». А оказалось, что всего лишь исполнительница одной из главных ролей. Правильно я задавалась всеми этими вопросами, правильно. Но я оказалось все же дурочкой, страшный роковой диагноз только что подтвердился.

Но самое страшное, что при мысли о том, что я вырву сердце этого колдуна, свое собственное болезненно сжимается. Пора признать очевидное. Неважно, любит ли он меня. Но я его полюбила. Вопреки всему. И теперь я понимала, как должна была чувствовать себя моя жертва.

Будто почувствовав мой взгляд, Максим обернулся и четко посмотрел на пушистую шерстку, принадлежащую мне. Секундное замешательство в еще искрящихся искренней радостью глазах, и он сбросил вызов.

— Василиса… — с горькими оправдательными нотами позвал он меня. Зеленый взгляд выжигал на мне рану, которая, наверное, никогда не заживет, неотрывно следил за мной. И невольно я попятилась назад. Но он тут же сделал осторожный шаг ко мне.

Нет. Если взгляд я выдержала, то не значит, что справлюсь с его прикосновениями. С его словами, которыми он щедро начнет меня заливать, пытаясь исправить ситуацию. А ведь я вполне могу поверить. Но нет. Я больше этого не допущу.

Плевать на испытание, плевать на «рубиновое сердце». Но я не покажу колдуну всей правды. Он никогда не узнает, насколько сделал мне больно.

Глава 19

Стрелка спидометра стремительно поднималась. Только ведьмин взор помогал аккуратно объезжать все неровности на дороге при такой запредельной скорости и застилающих глаза слез.

Я чувствовала себя не просто обманутой, а разбитой вдребезги. Что-то внутри меня вот-вот разорвется.

Терпеть было невыносимо, меня опять накрыло волной карминового потока и, чтобы сдержать дрожь в руках, пришлось с силой сжать руль. Вцепилась в него со всей обидой и злостью, будто он в чем-то виноват, так, что даже костяшки пальцев побелели.

Этот приход оказался сильнее предыдущих, и контроль над машиной постепенно ускользал.

Кажется, лучше остановиться.

Проехала я довольно много и не ощущала за собой погони. Свернула на грунтовую дорогу, ведущую в лес, наконец, отпустила руль, позволив напряжению взять верх. Меня колотило так, что того и гляди машина затрясется вместе со мной.

Что-то странное происходило со мной, боль в груди становилось нестерпимой, и я горела изнутри. Задыхалась и горела.

Может, это от того, что я слишком долго не могла пройти испытание? Тело не выдержало? А если я умру от этого?

Набрала Лидии.

— Василиса, — голос прабабушки был обеспокоен.

— Баб, — еле пробормотала я. — Кажется… я умираю.

— Что случилось?

— Я никогда не разобью его сердце, — выдавила я слова, прерывисто дыша.

Горько рассмеялась, поняв весь смысл сказанного. Мне не нужно себя проверять — я отчетливо осознала, что не могу причинить ему боль, готова убить за него и не в силах забрать его сердце, растерзать его душу, чтобы выпустить энергию, так необходимую мне для постоянного доступа к потоку.

— Он тебя любит? — уточнила Лидия, стараясь скрыть волнение.

— Я не уверена, но он обманул меня, баб, — сквозь всхлипы обиды и горечь правды на губах отвечаю ей. — Не думаю, что у меня вышло.

— Ты в порядке?

— Нет, — прошептала я. Мне даже показалось, я слышу треск внутри себя. Что-то внутри меня рвалось наружу.

— Василиса, — голос Лидии изменился. — Что именно ты чувствуешь?

— Меня накрыло огромным количеством карминового потока, такого еще никогда не было, я больше не могу. Почему мне никто не сказал, что любить так больно?! — силы последние, но мне их не жалко было потратить на крик. Зачем их жалеть, если я умираю.

— Василиса, ты должна кое-что узнать… — начала быстро говорить Лидия, но я ее уже не слышала.

Глаза застилала красная пелена. А в голове крутились мысли совсем не о прожитой жизни. А о том, чего уже не случится. Я так мечтала о любви. О человеческом женском счастье. Но кто бы мог подумать, что, пытаясь влюбить в себя Максима, я влюблюсь сама. И уж тем более никто не говорил, что предательство любимого человека причиняет такую невыносимую боль. Предательство.

Сквозь красный туман, застилающий мои глаза, я все еще была при ведьмином взоре, и сделала то, чего никогда не собиралась делать. Я заглянула в свою душу.

Моя душа — большой карминовый сгусток, окруженный розовым огнем. Люблю. И так это знала. Но происходило нечто необычное.

Розовые всполохи как кинжалы пронзали мою душу, от чего мне и было так больно, и сгустки потока вырывались наружу. Любовь будто душила.

Я больше не могла на это смотреть и чувствовать. Я поняла, что со мной происходит.

Предательство, в конце концов, разбило сердце. Да только сделала это не я, а он. Он сделал со мной то, что я должна была сделать с ним.

— Вот так ирония, — пробормотала я вслух, горько усмехнувшись.

Но было мне совсем не смешно — мне захотелось умереть.