Красная весна

Ливию оккупировали. Каддафи убили. Сторонников Каддафи принудили перейти к партизанским действиям на оккупированной территории. У Сирии гораздо более мощные силовые структуры, нежели у Ливии. Башар Асад опирается на консервативные группы населения (алавиты, христиане, друзы, черкесы), понимающие смертельную опасность победы «Братьев-мусульман», «Аль-Каиды» и других антиасадовских исламистских радикальных организаций. Причем опасность не для Асада лично, а для них всех. Если в Ливии иноземное вторжение могло разыгрываться по сценарию «разгром немногочисленной и беспомощной армии Каддафи с помощью авиации НАТО и вторжение уже после этого сравнительно немногочисленных военных контингентов», то с Сирией этот номер не проходит.

Тут понадобится полноценное иноземное вторжение. Возможно, даже большее, чем при свержении Саддама Хусейна.

Сирию неминуемо поддержит Иран. Иран, скорее всего, поддержит Китай.

Как мы видим, митинги и восстания обречены при наличии:

1) решительного, готового идти до конца лидера;

2) массовой поддержки этого лидера группами населения, не приемлющими последствий свержения этого лидера;

3) силовых структур, верных лидеру и укоренных в заинтересованных в лидере группах населения (см. п.2).

И это все понимают. А значит, каждый, кто планирует смену власти с использованием массовой уличной протестной активности и всего того, во что она неизбежно перерастает, должны:

1) влиять на степень решимости лидера, путать и подкупать лидера, использовать момент, когда лидер находится в ослабленном состоянии;

2) подрывать связь лидера с опорными группами;

3) подрывать связь лидера с силовыми структурами, перетягивать эти структуры на свою сторону.

Почему в Египте и Тунисе удалось свергнуть власть без прямого иноземного вторжения?

1) Потому что Мубарак и Бен Али не проявили окончательной решимости противостоять уличным действиям своих противников.

2) Потому что группы населения, на которые опирались Мубарак и Бен Али, были рыхлыми и колеблющимися.

3) Потому что силовые структуры были полностью парализованы США.

Чаще всего в сложном положении оказываются именно прозападные лидеры, которые по непонятным для них причинам неожиданно лишаются поддержки Запада. Наиболее яркий пример — шах Ирана Реза Пехлеви. Запад не устраивала проводимая им политика модернизации Ирана. Но шах был уверен, что Запад от него не отступится. Когда же он понял, что Запад от него отступился, было поздно. И спецслужба «Савак», и другие силовики были отключены Западом (впоследствии они заплатили за это весьма высокую цену). Вестернизация, проводимая амбициозным шахом, резко сузила базу его поддержки.

Мохаммед Реза Пахлеви — последний шах Ирана.

Сам шах, вкусив прелестей роскошной дворцовой неги, потерял готовность действовать по принципу «победить или умереть». А потерявший такую способность лидер не может выстоять в критической ситуации.

Разберем под этим же углом зрения горбачевскую перестройку.

1) Горбачев не был лидером, готовым идти до конца. Его команда, с которой он затеял коварную игру, тоже была не готова идти до конца (на что, кстати, был готов Ельцин, расстрелявший в 1993 году Верховный Совет). От ГКЧПистов в 1991 году требовалось не более 10 % решимости, проявленной Ельциным. Но они были разобщены, раздираемы внутренними противоречиями и, в отличие от Ельцина, совершенно лишены как кровожадности, так и убежденности в своей правоте. Кроме того, ГКЧПисты не были лидерами. Они были исполнителями — и только. А в подобных ситуациях нужен или единоличный лидер, или очень плотная элитная группа. В перестроечной ситуации не было ни того, ни другого.

2) Опершись на прозападные либеральные слои, жаждущие капиталистического обогащения, Горбачев пытался, тем не менее, балансировать между этими группами и так называемой консервативной номенклатурой. Поддержка большинства населения его не интересовала. Да он и не мог на нее рассчитывать, проводя антинародную политику в интересах либеральной, жаждущей буржуазного обогащения группы. В итоге номенклатура переметнулась к Ельцину.

3) Силовые структуры, способные одним щелчком подавить ельцинских сторонников, были отчасти парализованы в силу нерешительности своих руководителей, отчасти разложены демократоидной пропагандой, отчасти донельзя утомлены непоследовательной горбачевщиной, отчасти же — просто куплены американцами (рекомендую ознакомиться с мемуарами князя Алексея Щербатова, хорошо знакомого с этим аспектом деятельности американских спецслужб).

Чем же советская перестройка отличается от произошедшего с шахом Ирана, Мубараком, Бен Али? Тем, что ни шах Ирана, ни Мубарак, ни Бен Али не работали сознательно на разрушение собственной власти, построенной политической системы и государства. А Горбачев — работал.