Красная жара

Так же, как и Виктор. Тот переодевался в очередном номере захудалой гостиницы. Такой номер вполне мог бы оказаться в «Гарвине», но на этот раз гостиница была другая. Виктор то и дело бросал взгляд на телеэкран, где в программе новостей серьёзная молодая репортёрша описывала биографию женщины по имени Кэт Манзетти, найденной сегодня днём в реке. Когда на экране появилось изображение погибшей, он лишь мельком взглянул на ту, с которой часами занимался любовью, на которой женился, которой доверился и которую убил. Он не бахвалился, когда сказал Данко, что она не значит для него ничего.

Виктор взял в руки половинку стодолларовой бумажки — Кэт рисковала своей жизнью из-за неё, — поцеловал её и засунул в карман пиджака. Затем поднял свою девятимиллиметровую Беретту, проверил, заполнен ли пятнадцатизарядный магазин, и сунул пистолет в кобуру под мышкой. Вес оружия был внушительный. Но лишняя предосторожность не помешает. Виктор подтянул рукав пиджака и укрепил на место второй пистолет. Это был тот самый, которым он убил Юрия, — только теперь, снабжённый ещё и чудесным глушителем, добытым для него добрыми бритоголовыми друзьями. Больше эти добрые друзья ему не понадобятся. Через несколько часов он исчезнет и предоставит им возможность самим вкушать плоды гнева чикагской полиции. Виктор устал от них, устал от их политики. Он устал от Америки. Ему хотелось домой. Домой, к семейному очагу.

На экране все ещё светилось изображение Кэт Манзетти. Вероятно, фото из паспорта или водительских прав.

— ..по свидетельству неофициальных источников из чикагского отделения полиции, убийство Манзетти было, по всей вероятности, связано со все растущей волной наркобизнеса, который…

Экран телевизора разлетелся на куски и лицо Кэт исчезло во взрыве. Виктор сдул дымок с дула своего пистолетика, и тот скользнул обратно в рукав. Из телевизора фейерверком разлетелись искры.

Виктор сунул ключ в карман и осмотрел себя в зеркале. Никто не заметит на нем оружия. Он готов действовать.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

То был великий день для бейсбола. Но «Вайт Сокс» к пятому иннингу проигрывали уже со счётом 8:0 команде из Оклэнда. Народу было немного — тысяч шестнадцать, — однако публика веселилась, несмотря на бледное выступление их команды. Болельщикам было приятно сидеть жарким влажным вечерком, потягивать пивко и глазеть, как продувают земляки. И никто, казалось, не замечал, что на трибунах слишком уж много обслуживающего персонала, укутанного в плотные слои одежды и истекающего потом.

Стоббз и Доннелли забрались высоко на верхнюю трибуну и сидели, сгорбившись на скамейках. Каждые десять минут лейтенант проводил перекличку по переговорнику. До сих пор никто на стадионе не заметил ни Виктора, ни кого-нибудь из Бритоголовых.

— Две минуты десятого, — сказал Стоббз, посмотрев на часы. — Я думал, что к этому времени все уже закончится.

Доннелли печально следил за парнем на одном из соседних рядов, жадно глотающим чудесное холодное пиво. Он бы и сам сейчас не отказался — но он на дежурстве, а на виду у своих людей заниматься этим было бы неуместно.

— Вы должны быть выше часов, — ответил он Стоббзу. — Часы нынче недорого стоят, — Доннелли зевнул и расстегнул пиджак. Он начал подозревать, что они ведут охоту на призрака.

— Мы ничего не добились, — произнёс Стоббз раздражённо. — Никаких сообщений, что кто-нибудь входил либо выходил. И никаких признаков присутствия Виктора.

По стадиону прокатились слабые аплодисменты, когда «Вайт Сокс» взяли базу по боллам. Двое в ауте, но это уже что-то.

— А как насчёт раздевалки?

— Там ничего, кроме шкафчиков. Оклэндский питчер быстро повёл в счёте с бьющим. 2 и 0.

— Ну а что внутри шкафчиков?

— Пивные банки, мячи и предметы одежды, которые спецназовцы не стали брать.

Бьющий отбил в сторону пару питчей.

— Думаешь, он усёк? — спросил Доннелли.

— Нет. Что будем делать дальше?

— Усёк и смылся? — сказал Доннелли.

— Нет, я хотел сказать…

— Черт! — выругался Доннелли. Его великая битва с наркотиками превращалась в спокойный вечерок на стадионе. Он снова перебрал в уме все детали: женщина передала Ридзику информацию и погибла за это. Никто, даже Виктор, не станет убивать людей за то, что они лгут полиции. Что-то должно здесь сегодня ночью произойти. Иначе Кэт Манзетти была бы жива.

— Скажи всем, чтоб оставались на местах, — сказал Доннелли.

Толпа взревела, когда бьющий промазал мимо мяча.

— Почему никто в этом городе не умеет играть в бейсбол? — задал Доннелли риторический вопрос.

Ничто не изменилось на поле ни в шестом, ни в седьмом, ни в восьмом иннинге. Ничего не изменилось и для полиции. «Сокс» заработали два очка; Доннелли уже представлял, как спортивные репортёры сообщат, что они «ушли от сухого счета после долгого превосходства Оклэнда». Но два очка — это все, что они заработали. Игра закончилась со счётом 8:2. Табло призвало болельщиков соблюдать осторожность при выходе, и все отправились домой — за исключением полиции.

Стадион был почти пуст и настоящие рабочие из обслуги неторопливо выкатывали на поле брезент.