Красная зима

Ничего, они справятся! У них еще и получше будет, потому что все будут свободны! И дома построим, и деревья посадим, и людей вырастим… скоро уже домой, дня через два. А там работы небось накопилось…

Тигру надо телеграмму дать, все куплено, если что.

Задумавшись, жом Ураган слишком сильно понадеялся на дворников. А сии кадры, увы, запивают одинаково, что в Герцогствах, что в Русине.

Нога поехала на скрытой снегом заледенелой полоске, которую раскатали дети.

Жом взмахнул руками – и шлепнулся на спину, неудачно приложившись левой ногой о поребрик. Что-то хрустнуло.

Боль была такой, что мужчина попросту отключился. И не видел, как засуетились вокруг него люди, как перетянули ему ногу жгутом…

Открытый перелом – гадость редкостная. И выглядит ужасно, и кровь при этом, бывает, потоками льется, и довезти могут не успеть, а уж грязи-то в рану попадет…

Хорошо хоть жом Ураган был не один, а с двумя доверенными. Так что его и подняли, и пролетку поймали – и рванули в ближайшую больницу.

* * *

– Ида, а что у вас со Стасом?

Зинаида улыбнулась и пожала плечами.

– Ничего.

Берта возмущенно сдвинула брови.

– Ты серьезно?

– Нет, я шучу. А что?

– Ида, у тебя совесть есть?

– Кажется, дома забыла. Но можно спросить у Полкана…

Ида улыбалась, легко уходя от неудобных вопросов. Может, этим жомы от торов и отличаются? При мысли о том, что надо кому-то раскрыть свои чувства, у нее аж все в душе переламывалось. Это ж с ума сойти!

Вот так взять, открыть рот и все рассказать! Да разве можно?

А Марта спокойно рассказывает на работе, как супруг пришел пьяный и распустил руки. И Леона делится заботами – где бы найти хорошего парня, и Берта про свою семью много чего рассказывает…

Вот как так можно?

Ида была искренне благодарна женщинам, принявшим ее в свой круг. И она многое почерпнула из этих бесед. Но…

Сама рассказывала с большим трудом.

Впрочем, здесь и сейчас надо было сказать хоть что-то.

– Он заболел, я его выхаживала. Станислав выздоровел и переехал обратно к себе.

– А… он тебе хоть цветочек подарил?

– Он меня на операции допустил!

– Ида, ты меня убиваешь! – Берта только головой покачала. – Вот что тебе надо?! Такой мужчина, красивый, умный, холостой, молодой… чего ты ушами хлопаешь?

Ида пожала плечами.

– Полкан?

Пес поднял опущенное ухо и прислушался. Понял, что кушать не дадут, опасности нет, идти никуда не надо – и опустил «лопушок».

– Вот так? – уточнила Ида.

Берта покачала головой.

– Ты ж не маленькая уже, должна понимать…

Ида качнула головой.

Должна, не должна… Станислав может сделать первый шаг. А может и не сделать – его право. Она за мужчиной бегать точно не будет, вот еще не хватало.

А то, что несколько раз ей целовали руки… То, что многозначительно смотрели в глаза… Намекали на громадную благодарность…

Если брать салонные мерки – ей чуть ли не в любви объяснялись. Но это слова и вздохи, а их, как выразилась разок Анна, к делу не пришьешь. Вслух-то Станислав ничего не говорил… Вот и он сам!

– Ида, срочно! В операционную!

Зинаида подскочила – и понеслась готовиться.

* * *

На операционном столе лежал мужчина лет тридцати, может, чуть больше – не понять. Усы, бородка, высокий лоб с залысинами. Черные брови выделяются на белом от шока лице.

Спит.

Ида привычно взяла руку, проконтролировала пульс.

– Норма.

– Смотри, – Стас откинул простыню, показывая ей травму.

Нога. С этим Ида была уже знакома, открытые переломы – вечная проблема зимы. Не первый и не последний.

– Рана чистая, перелом открытый, но похоже, со смещением. Кажется, порваны какие-то сосуды?

– И надо посмотреть сухожилие, – согласился Стас. – А то прохромает всю жизнь – неудачно переломил, чуть повыше щиколотки. Что будем делать?

– Собирать? – предположила Ида.

– И шить. Обязательно. И на вытяжку его, с гирькой…

– Месяц?

– Посмотрим, как дело пойдет. Но до Нового года точно, а там и еще недельку бы…

– Поняла.

– Тогда давай сюда зажим. И приготовь тампоны, нам много понадобится.

* * *

Что там с личной жизнью – непонятно, а вот действиями Стаса Ида попросту восхищалась. Врач легко и уверенно почистил грязь, выловил сухожилие, продемонстрировав его Иде, сложил кость, зашил рану, оставив дренаж, и наложил лубки.

Все это аккуратно, точно, спокойно, комментируя свои действия для подопечной.

Ида смотрела восхищенными глазами.

– Приберитесь тут, – приказал Стас.

И вышел постоять на холоде.

Ида промолчала.

Понятно, что он может опять простудиться, но ведь не переделаешь! А потому…

Уборка – тоже часть операции. Ида послушно начала собирать окровавленные инструменты, тампоны…

Тихий стон заставил ее остановиться и повернуть голову.

С бледного лица на нее смотрели угольно-черные глаза. С губ пациента сорвался тихий стон.

Ида тут же подлетела и положила ему руку на лоб.

– Тихо, все в порядке. Вы упали, сломали ногу, вы сейчас в больнице. Все будет хорошо…

– В… больнице?

– Да. Не переживайте, помощь была оказана вовремя. У нашего доктора золотые руки…

– И ангел в помощниках…

Голова мужчины опять откинулась, глаза закрылись.

Ида пощупала пульс.

Ничего страшного, это он от наркоза отходит… ангел!

Скажет тоже!