Красная змея

— Мы могли бы обменяться информацией. Возможно, мне, историку, удалось бы узнать, что же за структура скрывается под именем «Красная змея». Ты, как и обещал комиссар, напишешь свой потрясающий репортаж, а у полиции появится больше шансов раскрыть несколько убийств. Может быть, комиссара Годунова даже повысят в должности.

Возможно, полицейский и улыбнулся, но сквозь густые усы этого нельзя было разобрать. Он ничуть не обиделся на шутку Маргарет.

— Лучше и короче просто не скажешь. Жаль, что я не хожу к вам на лекции.

Годунов обернулся к журналисту и подытожил:

— Бланшар, если вы согласны, то я обращаюсь в слух.

— Хорошо, но сначала мне нужны гарантии того, что вы предоставите информацию для моего репортажа.

Купол Военной школы выделялся на фоне зданий, примыкавших к Марсову полю с востока. Посетитель уютного полупустого зала наслаждался тишиной. Он сидел за столиком на террасе, перелистывал страницы «Фигаро», просматривал заголовки, и его внимание привлек один из материалов.

Полиция высказалась о причинах большой аварии на подземной парковке. Она унесла жизни шести человек.

Затем этот человек углубился в отчет римского корреспондента о состоянии здоровья Папы. Ватиканские источники характеризовали его как стабильное.

«Какое, однако, емкое словцо! — с иронией подумал он. — Именно так они в Ватикане обрабатывают информацию. Стабильное — это что означает? Стабильное в каком отношении? На самом деле это слово ничего не говорит о подлинном состоянии его святейшества».

Посетитель кафе улыбнулся и отпил глоточек минеральной воды. Потом его крайне заинтересовали комментарии комиссара Годунова, представленные в эксклюзивном интервью.

Мужчина закончил знакомство с газетой, аккуратно сложил ее, посмотрел на часы и огляделся по сторонам. К его столику приближался молодой человек в аккуратном, хотя и не на заказ шитом костюме. На его лбу выступили мелкие бисеринки пота — явный признак волнения, а по лицу было видно, что его что-то тревожит.

Арман д'Амбуаз встретил его весьма сухо:

— Ты опоздал на десять минут, Андре.

— Приношу свои извинения, мой господин, но движение становится просто невозможным. К тому же какое-то время мне пришлось уделить делу чрезвычайной важности.

— Важнее, чем встреча с магистром?

— Мне очень жаль, мой господин.

Андре был заметно встревожен.

— Что будешь пить? — спросил магистр и подозвал официанта, который не замедлил явиться.

— Воду, как и вы.

Руководитель братства попросил принести еще одну бутылку минеральной воды. Официант вежливо склонил голову и удалился.

— Садись и рассказывай, что еще за чрезвычайная важность.

Андре уселся на краешек стула. Расслабиться ему никак не удавалось.

— Полиция наступает нам на пятки, мой господин.

— Это я и так знаю.

— Я сейчас веду речь не о следах, оставленных в Арке, мой господин. Полагаю, что от них мы легко можем избавиться.

— Не заблуждайся, Андре. Тут нужно действовать со всей осторожностью. Годунов что-то разнюхал. Его люди спрашивают по всем аптекам о продукции лабораторий «Фармаколин». Еще они интересовались «Сталью из Меца». По-видимому, комиссар также проявляет внимание к норвежским рыбакам, скандинавскому лесу и русскому рыбоводству.

— Не может быть!

— Эта ищейка куда опаснее, чем мы думали вначале. Проблему представлял не только инспектор, который, судя по газетам, поправляется, но и сам комиссар Годунов. — Арман д'Амбуаз хлопнул ладонью по газете, лежавшей на столе. — Вот так-то.

Андре посмотрел на свежий выпуск «Фигаро» с фотографией комиссара, но не осмелился взять его в руки.

— Какой настырный тип, мой господин!

— Если я вызвал тебя в это спокойное местечко, так только потому, что в настоящий момент кабинет не представляется мне надежным укрытием. Не знаю, докуда удалось дотянуться полицейским. Однако от цюрихской резиденции придется отказаться. Ее нужно оставить абсолютно чистой. У тебя сутки на то, чтобы она исчезла бесследно. Надо ликвидировать банковские счета, телефонные линии, факсы, интернет-кабели и мобильники. «Фармаколин» и все то, что как-то связано с его резиденцией, должно попросту перестать существовать. Послезавтра открывается оперативный центр в Милане. Уточнять требуется?

— Нет, мой господин. В Милане мы тотчас же начнем работу, а вот для того, чтобы устранить все следы в Цюрихе, может потребоваться чуть больше чем двадцать четыре часа.

— Сутки, Андре, и ни часом больше. Завтра к вечеру офис должен быть пуст. Если полиция наступает нам на пятки, то их усилия должны разбиться о стену молчания.

Андре кивнул. Он знал, что распоряжения магистра должны быть исполнены.

— Да, мой господин.

Арман д'Амбуаз собирался что-то добавить, однако появление официанта заставило его благоразумно умолкнуть. Официант профессиональным движением налил минералку в бокал, спросил, не желают ли господа еще что-нибудь, и удалился.

— Теперь расскажи-ка мне про дело чрезвычайной важности.

Брови магистра дернулись кверху.

— Понимаете, мой господин, полиция, включая этого самого Годунова, изучает все, что имеет отношение к автокатастрофе. Операция прошла не так гладко, как мы рассчитывали.