Красная змея

— Разумеется. Мне хотелось написать статью о потрясающем открытии. У историков нет сведений о генеалогиях, уходящих так далеко в глубину веков. Она действительно уникальна по своей исторической ценности. Но, как я уже призналась, пергаменты жгут мне руки. Если бы я захотела оставить документы у себя, то вы не узнали бы про них. — Маргарет посмотрела на часы. — Время идет. Мне пора выкупать билет.

— Я провожу вас в аэропорт.

— Не беспокойтесь, я возьму такси.

— Никакого беспокойства. Буду рад помочь.

Нетронутые чашки с чаем и кофе успели остыть. Годунов положил на стол банкноту в десять евро.

По дороге в аэропорт комиссар рассказал, что полиция несколько продвинулась в деле об убийстве Вожирара. Его вдова предоставила кое-какую полезную информацию.

— Все указывает на сведение счетов за неуплаченный долг. Убийца или же убийцы решили воспользоваться данными о гибели Мадлен Тибо, которые просочились в газеты. Они пытались переключить внимание на «Красную змею», однако убийство Вожирара определенно связано с воровским миром.

В аэропорту Годунов простился с Маргарет и уже возвращался в Париж, когда проснулся его мобильник. Звонили из комиссариата.

— Годунов слушает.

— Комиссар, только что доставили конверт, который вы так ждали.

— Криптографическая экспертиза?

— Да, месье.

— Еду к вам.

Годунов резко надорвал конверт, чтобы поскорее добраться до его содержимого. Что же это за листок, который Дюкен в своем докладе объявил шифрованным текстом? С помощью мадам Вожирар полицейским удалось получить копию папки «Le Serpent Rouge», которую библиотекарь сделал для себя и хранил дома. Вдова знала, что эти бумаги нужны комиссару.

Чем дальше Годунов читал, тем светлее становилось его лицо. Он уселся в кресло и раскрыл ящик рабочего стола. Гамбетта молча смотрел на начальника.

— Парням из отдела криптографии потребовалось целых две недели, но поработали они на славу.

— Что, расшифровали текст?

— Дело не только в этом. Кажется, они навели нас на интересный след.

Годунов вытащил блокнот и нашел адрес, который удалось установить по последнему звонку Андре Казея.

— Вот здесь! — выкрикнул комиссар.

Победную ухмылку на его губах скрывали густые усы.

— Что значит «вот здесь», комиссар?

— Гастон де Мариньяк зашифровал список адресов, связанных с деятельностью «Братства змеи». Смотрите сюда, Гамбетта! Вот квартира на улице Сен-Винсент. Вот первый этаж дома номер сорок два по проспекту Пьера Броссолетта. Именно сюда звонил Казей! Указан даже адрес в Фонтене-су-Буа, куда отвезли похищенную англичанку. Нет, вы только полюбуйтесь! — Годунов ткнул пальцем в бумаги. — Тут указана еще добрая дюжина пристанищ, о которых мы ничего не знали. Нам бы немного удачи — тогда, возможно, мы и сумеем разыскать руководителей братства по одному из этих адресов.

— Список очень старый, месье. Вряд ли он сгодится на многое.

— Я так не думаю. Ведь три квартиры, адреса которых я назвал, использовались до сих пор. Может, эти ребята и сейчас преспокойно сидят в одной из своих норок. Они большие мастера исчезать бесследно, но теперь мы получаем преимущество. Фактор неожиданности работает в нашу пользу.

Когда кардинал Пассароло снимал трубку, он уже был взволнован. Секретарь долго колебался, переводить ли на него анонимный вызов. Звонивший мужчина объявил, что он говорит от имени «Братства змеи».

Секретарь, желающий избавиться от сомнений, задал вопрос его преосвященству. Тот тоже не сразу решился ответить на звонок.

— Слушаю.

— Ваше предложение остается в силе?

Пассароло отвел трубку от уха, с изумлением взглянул на нее, затем снова прижал к щеке и спросил:

— О каком предложении идет речь?

— О том, которое кардинал Минарди сделал Арману д'Амбуазу. Речь идет о Евангелии от Андрея.

— Кто вы?

— Филипп Лоссеран. Сутки назад я стал магистром «Братства змеи». Вам, вероятно, известны трагические обстоятельства, стоившие жизни моему предшественнику.

— Да, я читал об этом в газетах.

— Хочу сказать вам, что мы готовы к переговорам, естественно на разумных условиях.

Пассароло задержал дыхание. Он не верил собственным ушам. Тон его голоса тотчас же переменился.

— Синьор Лоссеран, я очень рад это слышать!

— Я тоже рад, ваше высокопреосвященство.

Кардинал возвел глаза к потолку и подумал, насколько же действенными порой бывают молитвы.

— Что вы говорили о нашем предложении?

— Я спросил, остается ли оно в силе после смерти Армана д'Амбуаза?

— Разумеется, дражайший друг.

— Тогда нам надо было бы встретиться. Полагаю, с содержанием Евангелия вы знакомы.

У Пассароло по спине пробежали мурашки, когда он услышал то слово, которым именовали свидетельства о жизни и учении Иисуса Христа.

— Почему вы так полагаете?

Лоссеран пошел на риск:

— Потому что Герман фон Мольтке наверняка сообщил вам об этом.

Государственный секретарь Ватикана подумал, что было бы нелепо отрицать факт, определенно известный его собеседнику.

— Да, это верно. Фон Мольтке представил нам развернутый отчет.

Новый магистр убедился в правоте своих выводов.