Красницкий Сотник ч.1-2

   Мишка критически осмотрел получившуюся у него “политическую карту Киевской Руси”. Получилось не то чтобы плохо, а вовсе из рук вон... Если взаимное расположение княжеств он еще как-то себе представлял, то их размеры и конфигурацию границ не помнил совершенно! Пермышльское, Северское и Городненское княжества изобразил по наитию, а из рек начертил только Припять, Днепр и Неман. Но аудитория и таких-то карт никогда не видала! Более того, Мишка был уверен, что отроки не видели вообще никаких других карт, кроме “Карты мира”, изображенной им на коровьей шкуре. Поэтому... сойдет и так – для того, что задумал Мишка, вполне годилась и такая “карта”.

   – Мить, а Илья-то где?

   – Сейчас подойдет, Минь, он десятника Егора с собой привести захотел... ну, я не знаю, можно или нельзя?

   – У нас Совет или не Совет? – тут же влез в разговор Демка. – Чего чужих-то тащить?

   – Совет-то Совет... – Мишка и сам еще не решил, стоит ли Егору слушать их разговоры – но приглашать на него нужных людей нам же никто не запрещает. К тому же мы сейчас не о делах Академии рассуждать будем, а о том, что и как дальше делать. Думаю, присутствие десятника Егора нам не помешает, да и подсказать что-нибудь полезное он может. И вообще, господин советник Илья Фомич – старейшина нашей Академии и сам может решать, кого приглашать на Свет, а кого не приглашать!

   – Ну-ну... – Демьян больше ничего не сказал, но всем своим видом изобразил недовольство.

   – Вон, идут уже! – прервал дискуссию Роська. – Только он, глядите, еще и Треску с Дыркой позвал!

   Действительно, к костру, вокруг которого расположились отроки, приближалось сразу четверо мужчин: обозный старшина Младшей стражи, он же старейшина Академии Архангела Михаила Илья, десятник Ратнинской сотни (а теперь уже старшей дружины Погорынского войска) Егор, командир отряда огневцев Семен Дырка и командир лесовиков-дреговичей Треска.

   “А вот это он, пожалуй, зря, но не гнать же! Так, быстренько корректируем текст политинформации с учетом вновь прибывших слушателей... блин, хоть бы предупредил, старейшина, туды его...”.

   – Встать, вежество не забывайте! – негромко предупредил Мишка отроков. – Взрослые мужи к нам пришли.

   Подавая отрокам пример, сам первый поднялся на ноги и, дождавшись, когда мужчины войдут в световой круг костра, отвесил пришедшим вежливый поклон. Отроки повторили его действия, а пришедшие отреагировали на приветствие каждый по-своему.

   Илья поклонился в ответ, умудрившись при этом хитро подмигнуть Мишке. Егор тоже ответил на приветствие, но ухмыльнувшись, мол, знаем, знаем ваши хитрости. Семен Дырка явно подобного не ожидал и как-то непонятно шевельнув вместо поклона своим объемистым чревом, пробормотал любимое присловье “Дырка сзаду!”, а Треска, солидно огладив бороду, ответил снисходительным кивком, но при этом смотрел настороженно, словно ожидая внезапного нападения.

   – Здравы будьте, честные мужи! – вымолвил Мишка “протокольным” тоном. – Гостям место!

   Роська, Дмитрий и Матвей, правильно поняв последние слова Мишки, освободили гостям место на стволе поваленного дерева. Егор, Семен и Треска с достоинством уселись на бревно, а Илья, не чинясь, устроился прямо на травке – на подстеленном пустом мешке.

   – Итак, господа Совет, – дождавшись, когда все усядутся, произнес Мишка все тем же официальным тоном – Совет Академии почти в полном сборе, недостает только Петра и Николая Никифорычей. Бог милостив, будем надеяться, что наставник Евстратий их вместе с остальными отроками уже в лесу отыскал. Опричь того, нас изволили почтить своим присутствием честные мужи: Егор, Семен и Треска. Господин старейшина, благослови начинать!

   – Э-э... – Илья явно не ожидал от Мишки такого выверта и несколько растерялся – Значить, это самое... зачнем, помолясь!

   Первым на слово “помолясь”, отреагировал, конечно, Роська – вскочил, обнажил голову и начал:

   – Господи Иисусе Христе, Сыне Божий...

   – Молитв ради – дружно подхватили отроки, а чуть позже и Илья с Егором – Пречистой Твоей Матери и всех святых, помилуй нас.

   Семен Дырка сначала изумленно выпучил глаза, потом спохватился, но присоединиться успел только к заключительным словам:

   – Аминь. Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе.

   Треска, в то время, пока остальные молились и осеняли себя крестным знамением, сидел неподвижно, с каменным лицом, словно вокруг него не происходило вообще ничего. Только рука его дернулась к висящему на поясе мешочку (видимо, внутри был какой-то оберег), но дреговический старейшина сдержался. Так и сидел истуканом, игнорируя недоуменные, а то и враждебные взгляды отроков. Роськин-то взгляд уж точно был враждебным.