Красно-белый. Том 2 (СИ)

Лично я в салоне красно-белого автобуса забрался поближе к хвосту и подальше от Константина Иваныча, большого любителя читать мораль. Увидит, что что-то не так в твоей одежде и начинает: «Я не зря тревогу бил!». Мне же слушать нравоучения совсем не хотелось. Я за эти дни столько раз недоспал, что сейчас больше всего мечтал закрыть глаза в гостеприимной Алуште, и открыть их уже в Донецке. А дорогой хотелось прокрутить в голове всё, что случило за последние три дня. Вспомнить Марианну, которая вчера в нашу последнюю ночь даже всплакнула, что я такой молодой и замуж её «старуху» не возьму. На что мне пришлось ответить, что в жизни вообще мало справедливости.

А ещё я мысленно вернулся к тем мини-футбольным турнирам, которые Бесков проводил каждый день. Первый, в среду, выиграла моя команда. В четверг, когда я попал в компанию самых глухих резервистов, и мы играли по принципу защита — бетон, нам удалось протиснуться в финал. В пятницу же, когда в мою команду «подкинули» Федю Черенкова, я снова со своей бандой праздновал трудовую выстраданную победу. А в субботу, когда меня поставили к Романцеву, Гаврилову и Черенкову, мы вообще прокатились по всем соперникам словно дорожный каток. Вроде бы игры эти 4 на 4 — мелочь, но мне-то известно, что тренеры в таких случаях понимают, кто в команде чего стоит.

— Никонов! — Вдруг услышал я голос Константина Ивановича, который вырвал меня из дрёмы. — Тебя и твоего друга Калашникова вчера рано утром ещё до подъёма видели вне спального корпуса. Как вы соизволите это прокомментировать?

— Примерно, как прокомментировал Котэ Махарадзе один опасный футбольный момент, — буркнул я и, прокашлявшись, голосом с плохим грузинским акцентом сказал, — и вот с мячом Олег Блохин… Удар, Гоол! Но, к сожалению, мяч попал в штангу, было вне игры, да и вообще мне помощники подсказывают, что это был не Блохин.

— Ха-ха-ха! — Грохнул весь проснувшийся автобус.

— Ты хочешь сказать, что это были не вы! — Рявкнул вместо растерявшегося Бескова второй тренер Новиков.

— Почему сразу не мы? — Развёл я руки в стороны. — В последний день на море решили прогуляться, поговорить о том, как жить дальше, как играть, подышать свежим воздухом. Или это уже возбраняется?

— Ты у меня, Никонов, смотри! Ты у меня на карандаше! — Погрозил кулаком Новиков.

«Ну, спасибо что не посадили меня ещё на что-нибудь весёлое», — усмехнулся я про себя, но вслух ничего не сказал, чтобы не раскалять обстановку.

— Б… стукнул кто-то, — в самое ухо шепнул мне, сидящий рядом Саша Калашников. — Не могли нас видеть, как мы в пять утра с гулянки возвращались.

— Проболтался про свои амурные подвиги, — так же тихо зашипел я в ответ. — Говорил же тебе, что про такие вещи надо молчать. Не думал я, что в коллективе есть стукачок. Если ещё раз проколемся, то могут и из команды турнуть.

— Тебе-то что, — грустно усмехнулся Калашников. — Ты сейчас в «Спартаке» лучший бомбардир. А вот меня запросто выкинут.

— Не дрейф, чуть что вместе уйдём в ЦСКА на два года долг Родине отдавать. — Хохотнул я и снова провалился в сон. — Я тебя в беде не оставлю.

* * *

В то же воскресенье на тактическом занятии на сон грядущий в гостинце «Донбасс», которая довершала архитектурный ансамбль донецкой площади Ленина, наш наставник Константин Бесков принялся объяснять план предстоящей игры. На металлическом футбольном поле Константин Иванович расставил фишки по своей излюбленной схеме 4–4–2 и зачитал фамилии тех на кого он рассчитывал в ближайшей игре. Левый защитник — Романцев, центральный — выздоровевший Хидиятуллин, либеро — каланча Самохин, правый защитник — универсал Сорокин. Далее левый полузащитник — Шавло, опорный — Глушаков, правый — номинальный защитник Борисенков, атакующий полузащитник — Гаврилов. И наконец, атака: оттянутый нападающий — Ярцев, и выдвинутый на остриё атаки — Никонов, то есть я.

«Приятно, что меня включили в стартовый состав с первых минут, — подумал я. — Только, почему опять динамят Черенкова, когда он на тренировке один из лучших? И вообще, неужели Бесков решил сыграть от глухой обороны, введя в состав шесть футболистов, которые лучше разрушают, чем созидают? А как же фирменный спартаковский футбол?». С такими мыслями я поднял руку вверх, чтобы задать уточняющий вопрос.

— Что тебе? — Недовольно прорычал Бесков.

— Константин Иванович, завтра играем не абы с кем. — Я встал с места, чтобы в небольшом банкетном зале гостиницы лучше меня было видно. — «Шахтёр» Донецк — это команда, которая в прошлом сезоне завоевала бронзу, отстав от киевлян всего на одно очко и опередив московское «Динамо» так же не очко.

— Короче Никонов, не отнимай нашего времени! Я и так всё это знаю! — Громко отчеканил старший тренер, плотно сжав губы от вмиг нахлынувшего раздражения.

— Вы сейчас на доске ставите схему примерно с теми же футболистами, с которой мы должны были влетать без шансов московскому «Динамо» в четвертьфинале Кубка СССР. На что вы надеетесь завтра? — Скороговоркой оттарабанил я. — Вы же сейчас обрекаете команду играть на отбой всю игру. Допустим, я пару раз убегу…