Красно-розовый город

И вот их осталось пятеро…

Они бессильно переругивались. Ариадна винила во всем Грэма, Грэм обвинял во всем Джерри, Мейзи – их всех, Карло сидел на траве и, положив тонкие смуглые руки на колени, ждал, пока они разберутся. Джерри тоже больше молчал. Он просто устало стоял, скрестив руки под накидкой. В конце концов до Ариадны начало доходить, что руганью ничего не добьешься. Взлеты и падения чередовались слишком часто – недели подготовки, побег с детьми, а потом вообще непрерывная чехарда сменявших друг друга надежд и разочарований – это промоет мозги кому угодно. Ей казалось, что больше она не выдержит. Поэтому она тоже замолчала, подавив соблазн разреветься, и принялась ждать, пока Грэм с Мейзи не придут в себя.

Теперь их осталось пятеро: сначала Киллер, потом Лейси с Аланом. Кто следующий?

Наконец наступила тишина.

– Вы закончили? – спросил Джерри с тем странным английским прононсом, который был у него сейчас. Ответа он не получил. – Ничего не скажешь, красивое зрелище. Впрочем, должен признать, Мейзи, что крылатые лошади – это языческий символ. Я должен признать, что у единорогов не бывает крыльев, и что нас надули. Я должен признать, что дети не умеют летать верхом на высоте в десять тысяч футов – а кто умеет? – и еще должен признать, что не очень удивился, когда их забрали от нас. Я только хочу сказать, что мы все равно ничего не можем поделать, и все же от нас забрали именно невинных, поэтому я склонен считать, что это спасательная операция, а не заговор демонов.

– Ну и что дальше? – спросил Карло.

Джерри с минуту смотрел на него, потом повернулся к Грэму.

– Вам двоим не хочется побриться? – сказал он и почесал собственную щетину. – А поесть?

– Не особенно, – заявил Грэм. – Я поел бы, если бы вы поставили еду передо мной, а так… нет, не очень.

Карло тоже отрицательно мотнул головой.

– Так я и думал, – сказал Джерри, повернулся и, не говоря больше ни слова, пошел вверх, к деревьям.

Остальные потянулись следом, засыпая его вопросами. Некоторое время он сердито шагал, игнорируя их. Потом, не замедляя хода, сказал:

– Что касается того, куда я иду, – я возвращаюсь к дороге в надежде на то, что там нас может ждать Киллер. Если только я правильно найду место. А что до бритья и голода – не берите в голову, это только мое предположение, а мои предположения что-то не очень сбываются.

Так или иначе все они знали, что он лучше остальных разбирается в том, что творится в этом зазеркальном мире, и что им лучше держаться поближе к нему.

Мейзи, например, плохо управлялась со своей обувью, со свитером и оставшимися у нее в руках детскими плащами: они то и дело цеплялись за ветки. Грэм тащил на руке свой пиджак и казался очень сердитым и взмокшим, равно как и Карло. Ариадна обнаружила, что ее меранская одежда обладает уймой замечательных свойств: она не цеплялась за ветки, пролитая кровь не оставляла на ней следа, а мягкие войлочные башмаки оказались не только водонепроницаемыми, но и достаточно жесткими для любой тропы.

На маленькой прогалине среди кипарисов Джерри остановился и дал остальным подтянуться. Он задумчиво оглядел своих спутников, и Ариадне показалось, что он собирается прочитать им еще лекцию – все настолько выдохлись, что не смогли бы протестовать.

– Вы заметили? – спросил он. – Дорога исчезла.

– Может, мы снова ходим кругами? – предположила Мейзи, но он отрицательно покачал головой.

– Я все время проверяю положение солнца. И растительность меняется: здесь суше и деревьев меньше. Вот эта корявая серо-зеленая штука, мне кажется, олива, – он показал пальцем. – Горы? Их тоже не было. – И впрямь, вдалеке маячили за жарким маревом голубые горы.

– Ну и куда теперь? – спросил Грэм.

– Вниз. Не знаю, как вы, а мне нужны пища и вода. Люди обычно живут в долинах, а не на холмах.

Он повернулся, чтобы идти, и Ариадна взяла его за руку.

– Джерри, – взмолилась она. – Объясни мне насчет голода. Я ведь тоже не голодна, хоть мне давно пора бы.

Он казался очень усталым и ослабшим – какими полагалось бы казаться им всем, учитывая то, что с утра они получили только по кружке кофе вместо завтрака.

– Мне кажется, вас всех перевели в режим ожидания, – ответил он. – Мужчинам не нужна бритва, да и синяки их выглядят совсем свежими и не темнеют.

– Я не понимаю, – призналась она. Правда, она не обращала внимания на все это, пока он не указал ей сам.

Он явно был встревожен, но не хотел открывать всех своих мыслей.

– Я тоже, но я подозреваю, что вы вчетвером относитесь к отличной от меня категории. Это вроде отложенного решения: вас могут вернуть в реальный мир в то же место и в то же время, в которое вы его покинули, и вы не изменитесь ни на йоту, – он показал на брюки Грэма.

Остальные переглянулись и не нашли что возразить, только Карло заявил:

– Черта с два я не изменился, – и приложил руку к лицу.

Джерри нахмурился; вид у него сделался виноватый, словно у Алана, залезшего в коробку с пирожными. Ариадна все-таки считала, что он не должен так казнить себя: Карло заслужил это.