Красно Солнышко 2 (СИ)

Воин убежал, и Мухаммед навострил уши — некоторое время ничего не происходило, потом донёсся далёкий крик, в котором можно было разобрать священные слова «Аллах Акбар», и, наконец, сухой треск ударившейся о перекладину балки гигантской ложки, которая выбросила первый камень. В наступившей ночной тишине, озаряемой лишь кострами, возле которых под удары ладоней отплясывали воины, звуки разносились очень хорошо. Словно по команде все пляски прекратились, наступила невероятная тишина. Снова сухой удар дерева о дерево, затем гулкий звук камня, врезавшегося во что-то. Но… Треска от лопнувшего или выбитого булыжника кладки Махди так и не различил… Впрочем, слишком рано или слишком далеко. Проклятие Азраила! Опять слишком много «слишком»… А потом… Темноту ночи вдруг разорвало пламя, стеной ставшее на мгновение на самом верху горы, где инженеры собрали свои машины… Мгновение спустя глухой гул заставил содрогнуться саму почву под ногами, и свист тысяч камней, несущихся в воздухе, и тупые удары их о человеческую плоть, вопли искалеченных и раненых, короткие вздохи умирающих, и донельзя противное ощущение, что он проиграл… Ночью Мухаммед просто не рискнул послать людей на вершину горы, где был столь огромный взрыв. То, что ворвалось много пороха, он не сомневался — сам лично видел, как бочка с таким составом вынесла ворота одного из непокорных городов. Правда, сколько же пороха нужно было заложить, чтобы снести половину вершины, превратив её в иззубренные клыки. При всём желании теперь невозможно не то, что установить камнемёты, но даже просто поставить отряды стрелков, могущих запереть гяуров внутри своих домов и дать возможность воинам Аллаха подойти к стенам и вскарабкаться на них с помощью обычных штурмовых лестниц. Кое-как, с помощью верёвок пророк взобрался на вершину и ахнул — сплошные ямы, неведомой силой выдолбленные в монолите скалы. Ни следов больше трёх тысяч воинов и мастеров камнемётных машин, лишь закопчённый изломанный камень. Не говоря уж о самих машинах, части которых с таким трудом подняли на вершину и уже там собрали. Он разъярился до такой степени, что на губах появилась пена. Священный транс! Воздев руки ибн-Тумарг завопил, забесновался, пока, обессилев, не рухнул прямо на копоть. Почтительные руки подхватили Махди, подняли, бережно спустили вниз, к подножию горы, уложили на мягкий пушистый ковёр. Воцарилась почтительная тишина, наконец тот пошевелился, поднялся, слабо произнёс:

— Убейте их всех. Никого не щадить!

Взвыла зурна, и, испуская дикие вопли, воины бросились вперёд. Но пророк махнул рукой, приказывая остановиться — разум уже вернулся в воспалённый мозг:

— Отставить! Пусть корабли доставят всех! И тогда мы пойдём на штурм! А пока обложить крепость так плотно, как только можно! Чтобы ни одна мышь не могла ни войти, ни выйти оттуда!

— Аллах Акбар!..

…Воевода откровенно беспокоился — враги не начинали штурм. После того, как ночью заложенные ещё при строительстве мины уничтожили их технику и добрую четверть воинов, высадившихся с кораблей, сразу ушедших обратно, арабы больше не предпринимали ничего против крепости, если не считать плотного кольца, обложившего её стены вне досягаемости выстрела из лука. Чего же они тянут? Вода в колодцах в избытке. Продовольствия — тоже. Роют подкоп? В сплошной скале? Но все слухачи, размещённые в подвалах, в один голос утверждают, что ничего похожего на такие работы не слышно. Тогда что? Ответ только один — помощь. Не зря их флот так быстро отчалил — они пошли за подкреплением. Сейчас на берегу около семи тысяч человек. Против пяти в крепости. Штурмовать бесполезно. Стены дают не то что паритет сил, а даже превосходство. Значит, арабы ждут подмоги. Пусть ждут. Скоро должен прийти флот Державы за переселенцами, и тамплиеры, которые их привезут. Тогда можно будет ударить по врагу и навсегда отучить их соваться к славам. А пока вернулись те девять кораблей, что всегда находились в крепости. Правда, всего девять. Десятый взорвал сам себя, когда не смог отбиться от абордажа. Значит, обоим сторонам остаётся только ждать. И здесь преимущество на стороне славов: воины крепости, пользуясь тайными ходами, могут совершать вылазки, уничтожать одиночных бойцов, запасы продовольствия осаждающих. Да мало ли как…