Красно солнышко

Он крепко пожал руку пареньку, подмигнул и похлопал его по плечу.

— Большое спасибо вам, — сказал Венька.

— Тебе спасибо, — задумчиво и серьезно ответил главный.

— А там, в кабинете, была ваша невеста? — внезапно спросил Венька.

— Невеста, — повторил доктор. — Откуда ты взял?

— Она красивая. И смотрела на вас жалостно-жалостно…

— Следопыт! — рассмеялся главный. — Много будешь знать, скоро состаришься. Беги!

Венька прыгнул с крыльца.

Доктор повернулся, чтобы идти в больницу, и наткнулся на Мирона Евсеича.

— Полный порядок, — криво улыбаясь и шепелявя, произнес участковый. — Коренной.

— Что? не понял главврач.

— Коренной, говорю!

И Мирон Евсеич, дружески хлопнув главврача, резво спустился с крыльца.

Дом бабки Агнюши Венька нашел быстро. Улица была тихая, зеленая, как в родной деревне. Венька толкнул калитку, поднялся на низенькое крылечко, постучал и, не услышав отклика, приоткрыл дверь и громко спросил:

— Есть кто?

В доме что-то со звоном упало на пол, покатилось, и мимо мальчика стрелой шмыгнул здоровенный рыжий кот. Со страху Венька метнулся обратно, наткнулся на кадушку с водой, упал, но, тут же вскочив, метнулся к калитке, схватился за железное кольцо и лишь здесь перевел дыхание. Котище преспокойно сидел на траве и смотрел на мальчика. Венька замахнулся на него. Кот лениво поднялся и уполз в дыру сарая.

Калитка отворилась, и во двор вошла невысокая, плотная старушка с добрыми голубыми глазками на широком лице. Она несла на коромысле полные ведра воды. На Венькино приветствие она ласково заговорила:

— Здравствуй, здравствуй, голуба душа. А я беру воду, вижу тебя и думаю: «Что за гостенек ко мне пожаловал?» Заходи, заходи…

Венька хотел помочь старушке, но та сама на удивление легко сняла ведра и вылила их в большую бочку.

— Чей будешь-то? — спросила старушка, пропуская мальчика вперед.

— Издалека. Вы бабушка Агнюша?

— Так люди кличут.

— Мне к вам посоветовали обратиться.

— Обращайся, — все так же ласково говорила Агнюша. — Обращайся, голуба душа.

Они зашли в комнату. На полу валялась алюминиевая миска.

— Кот уронил, — сказал Венька и усмехнулся. — Перепугал меня.

— Он смирный. У самого небось душа в пятках. Не переносит он мужского духу. Напротив сосед живет, так ни с того ни с сего схватил моего кота, бросил в мешок и давай хлестать ремнем. Чуть не убил, ирод. Обращайся, голуба душа.

— Вы помните Савраскина Петра Васильевича?

— Он откуда?

Венька торопливо вытащил блокнот.

— Из деревни Пронино, Псковской области.

— Таких не знаю. Псковских у меня не то что из родни, а и знакомых нету.

— Солдат он! В госпитале у вас лежал!

— Солдат… Савраскин? — задумалась бабушка Агнюша. — Фамилия знакомая. Как говоришь? Петр Васильевич? Петя, значит. Савраскин. Знакомая фамилия, знакомая… Да в то время, голуба душа, сотни лежали. И псковские были, и рязанские, и эти… С юга. Грузины. Лепечут, бывало, что-то, а не поймешь. Кто вылечится и опять на фронт, а кто и туда. На Два Брата. Кладбище так называется. — Бабка помолчала, пожевала губами и повторила: — Фамилия знакомая… Каков обличьем-то? Черненький, беленький или ни то ни се, шатен по-научному?

— Не знаю.

— Фотографии, значит, не имеется?

— Не имеется, — вздохнул Венька.

— Худо дело, — сказала старушка, помолчала и добавила: — А фамилия знакомая… Петя Савраскин… А не играл ли он, голуба душа, на гармони?

— Ничего я не знаю о нем, бабушка…

— Умер он али жив?

— Умер. Перед самой победой умер. — Венька вытащил блокнот. — Восьмого мая. «Осколочные ранения в области груди и живота…»

— Восьмого, — повторила Агнюша. — Господи, — вдруг ахнула она. — «Красно солнышко» умер! Так и есть. Петя Савраскин. Один он и не дождался победы. А уж как ждал-то… Господи… Савраскин и есть. «Красным солнышком» мы его звали. Веселый он был и весь рыженький. Все-то у него шуточки да прибауточки. Как же, как же… Петя Савраскин. Помню. В аккурат перед победой и умер. Не вынес операции. Тебе бы сразу сказать, что перед победой… «Красно солнышко»… Зайдешь, бывало, к нему в палату, а он весь и расплывается, улыбается, а уж шуточка какая-никакая припасена. Я ведь тогда нестарая была, вот он и шутил: выздоровлю, мол, и женюсь на тебе, Агнюша. Мне, говорит, такая жена, как ты, надобна, другой, говорит, не желаю… «Красно солнышко»… Тяжелый он был, не жилец…

Она еще говорила что-то о Савраскине, но Венька не прислушивался, он думал о своем: вот он и узнал все о Савраскине.

Да, это действительно он, друг Степана Башарина. Видно, фронтовая судьба забросила его в родные Степановы края, в госпиталь. Сколько он пролежал? Почему ничего не сообщил о себе тетке Настасье, он, лучший друг Степана Ивановича?

— Самоварчик с тобой, голуба душа, поставим, чайку попьем. Ты с чем любишь? С вареньем или с конфетками? — выставляя чашки, варенье, конфеты, ласково приговаривала Агнюша.

— И долго он пролежал? — спросил Венька.