Красное колесо. Узел 4. Апрель Семнадцатого. Книга 2

Другие опять: положение страны не позволяет жить дальше на «постольку-поскольку». Если не возьмём ответственность за власть – потеряем доверие народа.

Как раз наоборот: потеряем наш авторитет в глазах масс, если войдём в правительство. Новое правительство будет так же быстро скомпрометировано, а у нас не останется власти над массами.

Московские: уже и теперь в рабочем классе слышатся нарекания, что петроградский Совет руководится мелкобуржуазными и оппортунистическими соображениями.

Но соглашались: если и не входить в правительство – всё же надо оказать ему добросовестное содействие. Страна не может существовать без сильного правительства.

Чхеидзе перед голосованием, слабым голосом:

– Товарищи, я не принимал участия в прениях. Но выслушал, что тут говорилось, и считаю долгом сказать: нет, я бы не взялся советовать Исполнительному Комитету делегировать представителей в правительство.

А уже поздно: начали в полдень – а уже вечер. Наконец и голосование. Жадно считали поднятые руки, проверяли друг друга, перепроверяли.

3а коалицию – 22.

Против коалиции – 23! (Один голос! один голос решал!)

И воздержалось – 8.

Всё.

Ещё б один из воздержавшихся – да качнулся?.. Да вот Менциковского услали – за кого бы он?..

Один голос!.. Вся судьба России – зависела от одного голоса тут?!

Коалиция отклонена.

Поздно было, а не время расходиться, только перерыв.

Проходил Церетели мимо Каменева, тот стал посмеиваться: решение принято правильное, но процедура у вас была недостаточно демократичная.

Церетели осиял его чёрными глазами:

– Возможно. Но, мне кажется, решение наше – не радует вас, а огорчает. Большевики с нетерпением ждут, чтобы мы в правительство – вошли.

А рядом стоял этот странный земляк Джугашвили, ухмылялся. То он кажется простодушным. То, на днях, со злобой оболгал выступление Церетели на совещании в Мариинском дворце – всё изолгал демагогически, пришлось опровержение печатать.

А сейчас – опять, добродушный простак:

– И чего мы столько часов спорили? Не всё ли равно: самим войти в правительство или тащить его на своих плечах?

Менциковский возвратился в безсилии: анархисты отказались освободить дом, и к ним ещё подходят вооружённые подкрепления.

Что, в самом деле, делать с этими анархистами? (Уж о доме Кшесинской молчали.) Особенно после апрельского кризиса каждый случай торжествующей анархии воспринимается уже не как долготерпение власти, а как полное её безсилие.

А поделать – нечего.

Революционная активность масс – явление очень положительное, но неплохо бы её и снизить.

Не миновать принимать резолюцию об анархистах.

Что-нибудь так: Исполнительный Комитет не давал никаких разрешений на самовольные захваты… Всякие захваты частных имуществ пагубны для дела революции… Ослушники революционного народа…

Нет, сильней: пособники контрреволюции…

Большевики – все воздержались. Открыто посмеивались.

И написать к завтрашним «Известиям» грозную передовицу, что анархия – гибель революции.

Воздерживался и Стеклов. Он теперь только загромождал своей тушей «Известия», а ничего там не делал.

Взялся написать Войтинский.

Но, конечно, не называя никого конкретно!

Тот же Войтинский и в сегодняшние «Известия», по поручению головки ИК, написал ядрёную передовицу против создания Красной гвардии.

И именно в сегодняшний вечер, вот сейчас, в городской думе происходило большевицкое собрание по дальнейшему устройству Красной гвардии.

Это удивительно: апрельские дни ничему не научили большевиков: они и дальше укрепляли свою отдельную вооружённую силу!

И – как же, чем их остановить?

Если ещё сопоставить, что три дня назад большевики отказались участвовать в выборах бюро ИК.

Они – уже рвут с нами? Они вот-вот вообще уйдут из Исполкома? Они только из милости с нами тут заседают?

Ужасное это было чувство, 21 апреля, не повториться бы ему: ИК вовсе не хотел власти, а на знамёнах: «Вся власть Советам!»

123

Приехал Ленин, и Шляпников стал лишним. – Попал под трамвай. – В больнице. – На всероссийской конференции большевиков, новыми глазами. – На собрании уполномоченных красной гвардии.