Красное море под красным небом

Джабрил улыбнулся, взял кинжал и быстро перерезал веревки. Жеан поглядел на Локки, но тот закрыл глаза, не желая смотреть на него, и слушал, как идет по кругу кинжал.

— Освободись, брат, — один за другим говорили моряки. Потом все кончилось.

— Освобожденные собственными руками, вы теперь братья пиратов Медного моря, — сказала капитан Дракаста, — и члены экипажа «Ядовитой орхидеи».

2

Даже опытный вор, если проживет достаточно долго, всегда найдет возможность учиться новым трюкам. В этот день Локки учился правильно грабить захваченное судно.

Он в последний раз обошел нижние палубы «Зимородка», уверенный, что там не осталось ни одного спрятавшегося моряка, и поднялся по трапу на ют. Тела Избавителей унесли и сложили у гакаборта; тела погибших моряков с «Орхидеи» перенесли на середину палубы. Локки видел, как несколько человек из экипажа Замиры бережно накрывают их парусиновыми саванами.

Он быстро осмотрел корабль. Тридцать или сорок человек с «Орхидеи» перешли на борт «Зимородка» и взяли его под свою руку. Жеан и Дельмастро работали у руля, моряки поднимались на реи, занимались якорем и караулили экипаж «Зимородка», собранный на юте. Под руководством Утгара раненых — с обоих кораблей — перенесли на главную палубу к входному трапу, где как раз поднимались на борт капитан Дракаста и ученая Треганн. Локки торопливо пошел к ним.

— Моя рука, ученая. Жутко болит. — Стрева здоровой рукой поддерживал раненую, протягивая ее для осмотра. — Небось сломана.

— Конечно, сломана, дубина, — ответила Треганн, обходя его и склоняясь к моряку с «Зимородка», вся рубашка которого была в крови. — Продолжай так ею махать, и она совсем отломится. Садись.

— Но…

— Сначала я осмотрю самых тяжелых, — постановила Треганн. Опираясь на палку, она грузно опустилась на палубу рядом с раненым — на колени. Потом повернула ручку трости. Та отделилась, обнаружилось прикрепленное к ней длинное острое лезвие, которым Треганн разрезала рубашку моряка. — Могу передвинуть тебя в списке, ударив по голове. Хочешь?

— Я… нет.

— Выдержишь. Терпи.

— А вот и вы, Ревелл. — Дракаста миновала Треганн и раненых и схватила Локки за плечо. — Вы держались молодцом.

— Правда?

— Что ж, когда речь идет об управлении кораблем, вы нужны, как задница без дырки, но до меня дошли очень странные рассказы о том, как вы дрались.

— Ваши источники преувеличивают.

— Ну, корабль наш, и вы захватили его капитана. Теперь, сорвав цветок, мы должны выпить его нектар, прежде чем нам помешают непогода или другой случайный корабль.

— Вы возьмете «Зимородок» как приз?

— Нет. Я не люблю держать одновременно два приза. Заберем все ценное и весь груз.

— А потом сожжете корабль?

— Конечно, нет. Оставим экипажу достаточно припасов, чтобы добраться до порта, и посмотрим, как они уходят за горизонт. А что вас смущает?

— Ничего, капитан. Просто… я ожидал больших зверств.

— Вы ведь не думаете, что мы уважаем сдавшихся, потому что мы добрые пираты? — Дракаста улыбнулась. — Мне некогда объяснять, но дело обстоит так. Если бы не проклятые Избавители, эти люди, — она махнула рукой в сторону моряков с «Зимородка», которые ждали осмотра Треганн, — никому не причинили бы вреда и сами не получили бы ни царапины. Если не успевают натянуть сети-лезвия, то четыре из пяти кораблей, которые мы захватываем, просто сдаются. Потому что знают: забрав добычу, мы сохраним им жизнь. А ведь простому моряку не принадлежит из груза ни сантира, так зачем им из-за него получать клинок или стрелу в грудь?

— Думаю, это разумно.

— И не только для нас. Посмотрите на этот хаос. Избавители в роли защитников? Если бы эти безумцы потребовали плату за защиту корабля, корабль остался бы без охраны. Гарантирую. Хозяевам — никакой пользы. Эти длительные плавания с дальнего востока в Тал-Веррар с пряностями, редкими металлами, древесиной… Владелец может потерять два корабля из трех, но тот, что дойдет, все окупит. И принесет прибыль. А если владелец получает назад корабль, даже без груза, тем лучше. Вот почему мы не буйствуем — не топим и не жжем корабли. Пока мы проявляем сдержанность и не слишком приближаемся к цивилизации, толстосумы считают нас природной опасностью вроде бурь.

— Так относительно нектара: когда приступим?

— Самое ценное на корабле — это его казна, — сказала Дракаста. — Капитан держит ее на расходы. Взятки и тому подобное. Найти ее всегда очень трудно. Кое-кто опускает ее за борт, другие прячут в самых неожиданных местах. Вероятно, придется несколько часов уговаривать Нара, прежде чем он скажет правду.

— Проклятие! — Позади них Треганн опустила раненого на палубу и вытерла окровавленные руки о его штаны. — Этот безнадежен, капитан. Я вижу сквозь раны его легкие.

— Он точно мертв? — спросил Локки.

— Небеса, я не знаю, я ведь всего лишь врач! Но я слыхала, что, когда у человека легкие наружу, его можно считать мертвым, — ответила Треганн.

— Гм… да, я тоже слышал. Послушайте, умрет здесь кто-нибудь, если сейчас вы не уделите им все свое внимание?

— Маловероятно.