Красное на белом

— Совсем недавно. Всего пару месяцев.

— И Интернет у тебя есть. Уже научился работать?

— Немного. Пока в основном в игры играю и фильмы смотрю.

— А электронный адрес у тебя есть?

— Есть. И твой я знаю. AND 59 141 @ yandex. ru. Но написать тебе все было некогда.

— Так ли это? Неужели ты мне не прислал ни одного электронного письма? А может быть, ты запамятовал?

— Нет, ничего я не забыл. Я всего два письма отправил в своей жизни. Двум дамам. Но ты их не знаешь.

— Дамам? — заинтересовался Андрей. — Каким?

— Я же тебе сказал, что ты их не знаешь. Слушай, ты чего пришел меня допрашивать? Я ведь могу и обидеться. А сам знаешь, чем это может кончиться. Если дело есть, то смелее выкладывай.

— Я много раз пытался с тобой поговорить откровенно, но ты не хочешь этого.

— Почему не хочу? Я только — за. А вот ты постоянно виляешь. Метешь хвостом, словно шлюха дешевая.

— Но ты за язычком то следи. Или думаешь, что меня так легко на испуг взять?

— Ладно, говори дело или вали отсюда, — Сергей грозно надвинулся на Андрея.

— Дело? Это у тебя ко мне дело. Чего ты хочешь? Ну, скажи мне. Зачем тебе все это нужно? От скуки? Нервишки хочешь пощекотать?

Сергей не ответил ему. Он отошел и сел в кресло. Чиркнула спичка. Он закурил.

Андрей тоже сел на стул без приглашения.

— Закуришь?

— Пожалуй.

Сергей бросил ему пачку "Mallboro" и спички.

Они несколько минут молча курили, думая о своем.

"А он неплохо держится, — роились мысли в голове Андрея, — словно ничего не знает и удивлен. Хотя компьютер мог бы легко от меня скрыть. Пригласил бы не в свою комнату, а в гостиную или на кухню кофе попить. Я бы совсем не удивился и ничего бы не знал о его новом хобби. Но он сразу повел меня к себе и словно хотел похвастаться покупкой. А если он отправлял эти письма, то в его интересах не раскрывать свое инкогнито. Зачем же он это сделал? Что здесь не срастается".

— Успокоился? — первым нарушил молчание Сергей.

— Да. Прости, я погорячился, но и ты хорош. Стал мне угрожать вот я и взвинтился.

— Ладно, проехали. Со всеми бывает. Итак, какова цель твоего прихода? Ты в чем-то меня подозреваешь?

— Да. Я подозреваю тебя, — честно сказал Андрей.

— В чем? — спокойно спросил Сергей.

— А вот я тебе сейчас покажу.

Андрей подошел к компьютеру и включил его.

— Покажешь что? — спросил Сергей.

— Подожди, путь запуститься. Ага! Вот! — Андрей вошел в свой почтовый ящик и показал Сергею письма. — Читай!

— Что?

— То, что здесь написано.

Сергей внимательно прочел два письма "доброжелателя".

— Я то здесь при чем? Какое это дерьмо ко мне имеет отношение?

— Хорошо. Я спрошу прямо. Это написал не ты?

— Конечно, нет. С чего это я стану писать тебе подобную галиматью? Ты что думаешь, что купил компьютер за такие бабки, чтобы тебе такие письма слать? Да зачем мен это нужно? — искренне удивился Сергей.

— Дело в том, что эти письма совсем не галиматья. То, что в них было написано — правда. Или почти, правда. И если это действительно не ты мне послал, то все запутывается еще больше.

— А если бы это был я, то все бы прояснилось? Так?

— Не совсем, но было бы многое понятно, — ответил Андрей бывшему другу.

— Понятно? Хорошо, а ты подумал, зачем мне тебя изводить? Ну ладно раньше меня запутала Серафима, и я поддался. Теперь сам не понимаю почему, но тогда я поддался. Меня убедили, что это ты убил Аленку. Да и было интересно. Тогда на кладбище такую комедию разыграли, что голливудские режиссеры могли бы позавидовать. Помнишь, когда мы закрыли крышку гроба, ты слышал стон?

— Еще бы не помнить. У меня до сих пор мурашки идут по коже.

— Этот стон был записан на диктофон, что лежал у меня в кармане. Но теперь после такого сценария скатиться до пошлого примитива с письмами. Да и не Серафима тебя изводит.

— Почему ты решил?

— Она уехала, и её нет дома уже почти два месяца. Её новый мужик работает в Турции и она у него сейчас. Женщина отошла от своего горя, и предается запоздалому счастью.

— А ты уверен, что она в Турции? Удобная ширма.

— Ты можешь думать, что угодно, но ни я, ни Серафима теперь тебе зла не желаем. Пойми, что кто-то подстраивается под нас. Я понимаю, что тебе совсем нелегко мне поверить. Я сам на твоем месте бы наверное не поверил.

— Я очень бы хотел тебе верить. Очень бы хотел, но… — Андрей развел руками.

— Не обижаюсь и все понимаю. Однако, помни, я всегда тебе помогу. Если решить мне довериться, то я готов помочь.

— Хорошо, Серега. Я еще зайду к тебе…

…Андрей теперь еще больше запутался и по прежнему не знал, кому верить. Не знал кто ему враг, а кто друг. Сергея он подозревал только в связи с летним делом. Но ведь все разрешилось. И Серафима действительно может жить в Турции. И они ни при чем. Они ничего не имеют против него.

Однако червь сомнения по-прежнему грыз его. Снова и снова поднимался вопрос: "А если нет? Если это они снова решили его довести до психушки? Что тогда?"

Серафима могла жить в Турции, но могла и не жить. Они с Сергеем могут работать против него. Резон у них есть — месть. И полностью отмести этот резон нельзя без тщательной проверки.