Красное на красном

— Йоганн Катершванц из Бергмарка, верный вассал маркграфа Бергера

— Виконт Арно Сэ, младший брат графа Савиньяка

— Благородный Эдвард Феншо, верный вассал графов Ариго

— Граф Валентин Васспард, наследник герцогов Приддов

— Виконт Константин Манро, наследник графов Манриков

— Благородный Жюльен Горуа, наследник баронов Горуа

— Благородный Юлиус Ауэ, верный вассал графов Гогенлоэ-цур-Адлербергов

— Барон Северин Заль

— Виконт Франсуа Рафле, наследник графов Рафиано

— Благородный Бласко Дельгадо, брат маркиза Дьегаррона

— Барон Жорж Гайар, верный вассал герцога Эпинэ

— Барон Роберт Лоу, верный вассал графов Рокслей

— Благородный Луитджи Фариани из дома Фукиано

— Барон Карл Тротта-ур-Фрошенбах, верный вассал графовЛастерхафт-увер-Никш

— Барон Анатоль Мей, верный вассал герцогов Колиньяр

— Благородный Макиано Тамазини, верный вассал графов Манриков».

Итак, Арамона все же записал его четвертым. Он, Ричард Окделл, четвертый из двадцати! Это справедливо — Норберт и Эстебан с Альберто сильнее. Йоганн тоже сильней, но в последнем поединке Бергер ему уступил. Ричард гнал от себя мысль, что Катершванц в решающем бою намеренно поддавался, но без этой победы он бы болтался, самое лучшее, в конце первой десятки, а так… Килеану-ур-Ломбаху и Ариго не придется краснеть за герцога Окделла.

«Двадцать доблестных дворян предлагают свою жизнь, честь и шпагу тем, на чьих плечах держится королевство, — провозгласил герольд. — Кто из Лучших Людей Талига изберет их в оруженосцы?»

Вновь пропели фанфары, а затем с галереи раздался хриплый, уверенный голос:

— Я, Вольфганг фок Варзов, маршал Талига и командор Горной марки Бергмарк, прошу Лучших Людей Талига отпустить братьев Катершванц в родовые земли, где их мечи и доблесть нужны, чтобы сдержать напор Хайнриха Гаунау.

— Лучшие Люди слышат просьбу маршала Варзова, — возвестил герольд.

Снова фанфары и снова голос. Адмирал Рамон Альмейда выбирает Альберто Салину. Неудивительно, Альберто вырос на море, а островитяне держатся друг друга.

Помощник главного интенданта Фридрих Зак взял к себе Юлиуса, а генерал Рокслей, как и собирался, молодого Придда.

— Я, граф Людвиг Килеан-ур-Ломбах, комендант Олларии, прошу и выбираю Эстебана Сабве, лучшего из фабианцев.

Эстебана? «Навозника», наглеца и мерзавца?! Человек Чести и потомок Колиньяра?! Дикон с трудом сдержался, чтоб не выкрикнуть это вслух.

Эстебан уверенно и легко поднялся по лестнице на галерею и исчез из глаз, но слова произносимой им присяги были отчетливо слышны. Дикон не сомневался, что «навозник» лжет. Присяги и Чести для Эстебана не существует, неужели Килеан-ур-Ломбах не понимает, кого выбирает, или… Или это плата за то, что Ариго, ослушавшись кардинала, назовет имя Ричарда Окделла? Несомненно! Затевать ссору не время, эр Август не раз и не два об этом говорил.

— Я, Леопольдо герцог Фиеско, прошу и выбираю благородного Бласко Дельгадо.

— Я, Ги, граф Ариго, прошу и выбираю благородного Эдварда Феншо.

Эдварда Феншо, своего вассала! Феншо всегда были оруженосцами Ариго, это так, но ведь граф дал слово! Значит, Реджинальд был прав — Талигойей правит Квентин Дорак, а Квентин Дорак боится и ненавидит Окделлов.

Ричард ничего не имел против Эдварда, тот был неплохим парнем. Юноша пытался понять и Ариго с Килеаном, он даже понимал их, но легче не становилось. Здесь, на королевском плацу, Дикон понял всю нелепость своего вчерашнего замысла. Он сможет убить кардинала, лишь оказавшись с ним рядом, а рядом он не окажется — ему незачем подниматься на галерею, он лишний. Гвардейцы схватят его на первой же ступеньке, а после церемонии к нему сразу же приставят соглядатаев. Проклятая крыса…

Наследник Повелителей Скал стоял и смотрел, как его друзья и враги один за другим поднимались на лестнице и приносили присягу. Они уходили в большую жизнь, в которой Ричарду Окделлу места не было.

4