Красное на красном

— Вообще-то да, — улыбнулся Наль, — но нет дела, которое нельзя отложить, но вот дома у меня шаром кати, так что придется нам ужинать в каком-нибудь трактире.

— Но ты точно можешь?

— Точно, — заверил кузен, — я пока еще не кансилльер, без меня Талигойя один вечер как-нибудь обойдется, так что пошли. Тут есть одно местечко, где жарят мясо по-кагетски, ты должен попробовать.

Да, Наль всегда любил хорошо покушать, в этом он пошел в матушку, у Эйвона было дурное пищеварение, сколько Дик его помнил, граф ел только нежирное и несоленое, и все равно ему раз в несколько месяцев становилось плохо. Зато Реджинальд, если так и дальше пойдет, через пару лет ни в одну дверь не влезет. Самого Дикона кулинарные изыски волновали мало, он предпочел бы посмотреть на знаменитых танцовщиц или еще раз заглянуть в «Шпору», но Наль после истории с разбойниками имел долгий разговор с эром Августом, после чего стал ужасно недоверчивым. Дик целую неделю злился на то, что кузен и кансилльер запретили ему общаться с гвардейцем Мариусом, казавшимся им подозрительным.

Ричард считал нападение случайностью — он шел один, был хорошо одет и казался легкой добычей. Реджинальд соглашался, но при этом вздыхал, как рота монахов, а потом у Мариуса кончился отпуск, и тот вернулся в армию. Ричарда это огорчило — гвардеец ему нравился, с ним было бы веселей, чем с Налем. Глядя на серьезную круглую физиономию родича, юноша подумал, что надо было пойти в «Шпору» одному. Или не в «Шпору», раз там бывает Эстебан с приятелями, а куда-нибудь еще. В конце концов, он уже взрослый, как-нибудь обойдется без нянек…

— Ладно, — вздохнул юноша, готовясь к очередной нравоучительной беседе, — пошли есть кагетское мясо.

— Они его вымачивают в вине, — с жаром начал рассказывать Наль, — а потом насаживают на такие особенные штуки и пекут на угольях.

Ну и пусть пекут… Ричарду ужасно захотелось послать Наля с его мясом к Леворукому, но тот уже надел шляпу и опоясался шпагой, которая придавала ему удивительно нелепый вид. Эйвон в своем неизменном темном плаще, худой, с серо-седыми волосами выглядел настоящим рыцарем, хоть и не пользующимся благоволением судьбы, а Реджинальд больше смахивал на лавочника. Дик еще раз взглянул на кузена и устыдился своих мыслей: Наль — настоящий друг и Человек Чести, на него можно положиться, как на каменную гору, а это — главное. Эстебан красив и ловок, но он — мерзавец, который, когда вырастет, станет новым Вороном, хорошо бы без его полководческого дара.

— Вот оно, «Солнце Кагеты», — объявил кузен, указывая на вывеску, где из-за очень острых и очень одинаковых гор поднималось что-то красное, круглое и утыканное то ли лучами, то ли копьями, — кстати, у них подают и очень неплохое молодое вино. Конечно, пьянство до добра не доводит, но мясо здесь принято запивать вином, так что пара кружек нам не повредит.

Они выпили только по одной, когда в «Солнце» завалился Эстебан Колиньяр с несколькими приятелями. Кузен побледнел и затравленно оглянулся.

— Прости меня, Дикон, я не представлял, что они… Я никогда здесь их не видел. За нами следят. За тобой следят… Нужно уходить, эр Август…

— Ричард Окделл, — Эстебан с любезной улыбкой стоял около стола, — какая встреча! Мне кажется, я недавно видел вас в «Острой шпоре», но, видимо, ошибся.

— Не ошибся, — отрезал Дик и спохватился, что ему тоже следует перейти на «вы», — у меня были неотложные дела.

— Но сейчас-то у вас их, надеюсь, нет? — пропел «навозник» самым любезным тоном.

— Нет, — подтвердил Дик, за что заработал под столом пинок от Наля и поспешно добавил: — Монсеньор отпустил меня на целый вечер.

— Тогда предлагаю после ужина переместиться в «Руку судьбы» и сыграть в кости.

— Мы не можем, — отрезал Реджинальд, — у нас важная встреча.

— Вы, может, и не можете, — Эстебан с нескрываемым презрением взглянул на Наля, — но я вас и не приглашал. Ричард, нынче все Окделлы стали осторожны и добродетельны, как улитки?

— Я не против скоротать вечер за костями. — Дик старался казаться усталым и равнодушным.

— Значит, договорились, — кивнул Эстебан, отходя от стола, — сначала — мясо, потом — кости.

— Ты с ума сошел, — зашипел Наль, — у него же прорва золота, он может рисковать, а ты?! Вспомни, что творится в Надоре. Батюшка и герцогиня Мирабелла говорят, что кости — забава «навозников», а ты — герцог Окделл. Тебе за одним столом с ними сидеть и то зазорно…

— Я дал слово, — примирительно сказал Дик, — и ты же сам меня водил на петушиные бои.

— То — совсем другое дело, — возмутился Реджинальд, — там думать надо, я бы тебе на безнадежного петуха поставить не дал. А кости — игра для дураков, а сплутовать там легче легкого. Откажись.

— Невозможно! Эстебан скажет, что я или струсил, или у меня нет денег.

— Но у тебя на самом деле их нет.

— Я могу проиграть десять таллов, обещаю тебе, что не больше.