Красное самоубийство

…Мы снова попадаем в большое фойе. Через несколько минут к нам подходит наш шеф – капитан: “Товарищи, занесите ваши инструменты в комнату, а потом милости просим откушать!” Мы относим инструменты и идем в большой зал на первом этаже, где накрыты длинные столы специально для участников концерта. На столах самая разнообразная закуска. Много икры, окорока, салаты, рыба, свежие овощи и зелень. Графины с водкой. Красные и белые вина. Великолепный армянский коньяк. Столы накрыты не менее чем на тысячу человек, а нас всех не более четырехсот. Так что можно рассаживаться и есть и пить вволю.

Чекист с лейтенантскими отличиями выполняет роль буфетчика и чрезвычайно ловко и быстро, как заправский ресторанный кельнер, открывает бутылки. Вообще, в то время, как наверху высоких гостей обслуживали лакеи в смокингах, нам прислуживали чекисты в форме. Очевидно, мы были не столь важные птицы, чтобы стоило для нас переряжаться…

…Наконец, один из наших товарищей, после изрядного количества рюмок водки и коньяка, совершенно потрясенный и глубоко восхищенный окружающим великолепием, тоже поднимается и просит слова. “Товарищи! – говорит он заплетающимся языком. – Где, в какой стране это возможно, чтобы я, простой музыкант, попал сюда? Этим я обязан только нашему другу и великому вождю всех музыкантов, дорогому товарищу Сталину! За здоровье товарища Сталина! Ура!”…»

С приходом к власти Хрущева характер застолья в высшей кремлевской элите изменился. При нем средства массовой информации стали освещать жизнь и деятельность наших руководителей без того строжайшего официального протокола, который прежде был неписаным законом. Хрущев с его неуемной энергией представлял для этого все возможности. Он мотался по всей стране, часто ездил за границу, без конца выступал. Как любой необразованный человек, он имел свое определенное мнение по всем вопросам и спешил навязать людям свою точку зрения. Его бесконечные встречи с так называемым партийно-советским активом заканчивались, как правило, застольем. Вот уж когда оно обрело у нас все права! С его легкой руки оно стало одной из главных примет новой власти. Приезжаешь в командировку в колхоз, и тут же в твою честь накрывается праздничный стол. Приезжаешь на завод – та же картина. А если попадешь в руки местной власти района или города, то тебя силком волокут в так называемый дом приемов, то есть гостиницу (обязательно с закрытым для посторонних рестораном). И снова – застолье!

Жизнь в те годы была, мягко скажем, бедная, скудная, всюду царил страшный дефицит на все что угодно, но все равно такие сказочные скатерти-самобранки повсюду были обязательным атрибутом, признаком хорошего тона и преданности вышестоящим властям. Где на это брали деньги? Как добывали продукты? Кто в конце концов за все это платил и отчитывался? Похоже, что сам Хрущев при своих ближних и дальних поездках не задавал таких вопросов местным руководителям, которые закатывали пиршества в его честь. Не обходился без застолья ни один приезд из центра в провинцию любого начальника любого уровня. Понятно, что местная элита с большим энтузиазмом участвовала в таких событиях.