Красногубая гостья

«В декадентстве famme-fatale часто оказывается вампиром <…> Диволическая возлюбленная предстает в образе вампира или женщины-вамп (роковая женщина)» — замечает А. Ханзен-Лёве[41]. Такова и Лидия Красногубой гостьи, обретающая черты апокрифической Лилит — первой жены Адама, ставшей прародительницей демонов. В ипостасях, восходящих к иудейской демонологической традиции Лилит — ночная демонесса-соблазнительница, т. е. суккуб, и дьяволица, вредящая деторождению, похищающая младенцев, пьющая их кровь и т. д. В обеих ипостасях вампирические свойства Лилит совершенно очевидны. И хотя ко времени написания рассказа образ Лилит был достаточно распространен в европейских литературах, Сологуб обращается к истокам — еврейской традиции и немецким поэтам-зачинателям вампирической литературы Нового времени; поэтому выбор для героини немецко-еврейской фамилии Ротштейн. отнюдь не представляется случайным. В этом контексте находится и аллюзия на Песнь Песней, точно подмеченная Г. Завгородней: «На общность указывает и постоянное обращение “возлюбленный мой”, и повторяющиеся мотивы дня и ночи, солнца и луны, ароматов и благовоний»[42].

Стоит попутно отметить, что в литературе «серебряного века» наряду с образом инфернальной Лилит представлена и иная, наделенная положительными коннотациями Лилит, небесная волшебница и воплощение истинной любви и страсти, противопоставленная прозаической «земной Еве» (М. Цетаева, Н. Гумилев, А. Ахматова). Сологуб отдал дань и этому течению, напр, в стих. Я был один в моем раю (1908) и втором варианте стих. Плещут волны перебойно… (1911); в новелле Помнишь, не забудешь — вошедшей, как и Красногубая гостья, в цикл Книга стремлений, душа первой жены героя (эквивалент Лилит) вселяется в тело второй: «Это — я. Разве ты не узнал меня, приходящую тайно в полуночи? Ты зовешь меня второю женою, ты любишь меня, не зная, кто я, ты называешь меня, как называли меня дома, бедным, чужим именем, Наташею. <…> Ирина твоя, вечная твоя спутница, вечно с тобою. Похоронил ты бедное тело маленькой твоей Иринушки, но любовь ее сильнее смерти, и душа ее жаждет счастья, и жизни хочет, и расторгает оковы тления, и во мне живет. Узнай меня, целуй меня, люби меня».

По мнению С. Чвертко, в Красногубой гостье «прослеживаются противоположные мотивы: обреченность человека перед лицом нечистой силы и неприкасаемая возможность спасения его с помощью светлых божественных сил. <…> Сам человек при этом выступает как пассивный субъект: что бы он ни делал, все уже давно решено за него, он беспомощен на фоне вечного противостояния света и тьмы, дня и ночи, и только может послушно ждать решения своей участи»[43].

Ф. Сологуб. Из романа «Тяжелые сны»

Публикуется по изд.: Сологуб Ф. Собрание сочинений. Т. II. Тяжелые сны: Роман. Изд. четвертое. Т. II. СПб.: Шиповник, (1911).

Согласно авторскому предисловию (к 3-му изд.), роман “Тяжелые сны” начат в 1883 году, окончен в 1894 году. Напечатан в журнале Северный вестник в 1895 году, с изменениями и искажениями, сделанными по разным соображениям, к искусству не относящимся. Отдельно напечатан первым изданием в 1896 году, но и тогда первоначальный текст романа не вполне был восстановлен по тем же внешним соображениям. Для третьего издания в 1908 году роман вновь просмотрен автором и сличен с рукописями; редакция многих мест изменена».

И. Лукаш. Черноокий вампир

Публикуется по первоизд.: Лукаш И. Цветы ядовитые. СПб., 1910.

И. С. Лукаш (1892–1940) — прозаик, поэт, драматург, критик, художник-иллюстратор. Родился в семье швейцара и натурщика петербургской Академии художеств. Выпускник юридического факультета Санкт-Петербургского университета. Дебютировал как эгофутурист. Участник Гражданской войны, с 1920 г. в эмиграции. Широко публиковался в эмигрантской периодике разных стран, выпустил ряд сб. рассказов и очерков, несколько исторических романов.

Н. Васильковская. Бред безумия

Публикуется по изд.: Васильковская Н. «Васильки»: Сб. стихотворений и миниатюр (Обл.: Стиххотворения и миниатюры: 1903–1912). Курск: тип. П. 3. Либермана, 1913.

Н. Васильковская (? — после 1921) — поэтесса. Публиковалась в периодике со второй половины 1900-х гг. В нач. 1920-х гг. принимала активное участие в деятельности курского союза поэтов (с 1921 — Курское отделение Всероссийского союза поэтов), печаталась в местных журналах.

Согласно предисловию Васильковской, в текстах ее единственного сб. отразились «знакомые вероятно многим переживания, характер которых носит печать, налагаемую “сумерками духа”». Касательно «червей истребителей живущего» см. замечание Ханзен-Лёве: «…“земляные черви” <...> символизируют материализацию, разложение, деструкцию и хтоническую диаволику. Словно вампиры, высасывают они из корней древа жизни витальность»[44].

Л. Мищенко. Роза и терновник

Публикуется по кн.: Иванов П. Студенты в Москве: Быт. Нравы. Типы. Очерки. Изд. второе. М.: тип. Штаба Московского военного округа, 1903.