Красноярск 2045: Отец и дочь

 Палец стал давить на спусковой крючок. Выстрел! Головорез замертво упал.

– Есть!.. – сказал мне Шон. – И…

 Я повернул прицел на Пилу.

 «Прости, друг…»

 Я нажал на спусковой крючок. Грохнул выстрел. Пила свесил голову, и, будто по команде, перестал орать.

– И куда дальше? – спросил меня Шон.

 Толпы каннибалов, увидав, где мы находимся, побежали за нами.

 Я жалостливо посмотрел на Шона. Взгляд будто говорил:

 «Вот и все, Шон… Вот и все…»

 ***

 Лето 2045 года.

 Напротив коменданта сидит один из разведчиков. Они угрюмо на друг друга смотрят, после чего комендант начинает разговор:

– Он сдох?

– Что?.. – разведчик вздрагивает, неожидав такой резкости от коменданта. – Кто? Кто сдох?

– Педофил этот…

– Головорез?

– Тьфу ты… – комендант явно сердился. – Он то точно сдох… Я слышал уже. Я про Чистильщика.

– А… а… – разведчик смотрит за спину коменданта, явно шокировавшись.

– Что, дар речи потерял? Чистильщик сдох, я тебе говорю?

 Разведчик указывает за спину коменданту. Комендант разворачивается.

 Распахнутое окно, из которого идет снег. Темная фигура в маске, и уже до боли знакомым всем винторезом. Это был Чистильщик.

– Твою… мать… – последнее, что сказал комендант, за секунду до того, как в него прилетела свинцовая пуля из «Вини»…

 На грохот выстрела пришли люди. Что же они увидели? Распахнутое напрочь окно, и мертвых коменданта и разведчика. А, не только: на листке бумаги было написано: «Вы убили Марию – Чистильщик убьет вас»

 ***

 Я вышел через окно, что было в кабинете главнокомандующих. Ну, как главнокомандующих, теперь уже ничейного.

 Вынудили меня предать своих друзей, ради того, чтобы спасти жизнь Марии. Я повелся. Теперь, удумав, что я умер, они пристрелили Машу. Черти поганые!

 Ничего… Сейчас круг радиации сузится еще, и все мы тут сдохнем! Он уже вышел из лесов, добравшись до Березовки. Теперь он активно продвигается на правый берег, и вот-вот уже дойдет до левого, нашего.

Но не только он тут есть. Круг радиации, что был на Октябрьском, уже поглотил весь Центральный район, и вот-вот поглотит и Железнодорожный. Но, можно считать, уже поглотил – там уже никого нет.

Радиация поглотит весь Красноярск, и все, это конец. Больше ничего нет…