Красноярск 2045: Сборник

 Ладно, не берите в голову, возьмите в руки – дальше унесете.

 Моя жизнь интереснее – оправдание слабого, но хотя бы не безнадежного. Моя жизнь интереснее. Мне не нужно отчитываться перед бесполезным начальством, насколько я полезен. Я сам себе начальство. Быть полезным – удел больных и увядающих. Сильный принимает только благодарность.

 Сильный я… Наверное… Я запутался… Я «Изгой»… Это не звание, это мое имя…

– Изгой! – прокричал я свое имя на всю улицу.

 Да будет так!

 ***

 Сидев в баре, я сначала наблюдал за дракой двух мужиков, а потом стал просто смотреть в пол. Делать нечего, скучно, только сиди и смотри по сторонам.

 Тут вдруг какой-то мужик присел рядом и сказал:

– Пацан, мне историю рассказать некому… Друг вчера умер, понимаешь? Могу ли я рассказать ее тебе?

 Я, не задумываясь, ответил:

– Давай, чувак.

 Он начал:

– Помню, далеко в детстве, когда не было еще в Красноярске вот этой всей ситуации, мы с мамой любили путешествовать по различным местам. Я был мелкий, любознательный, мама же не хотела, чтобы я эту любознательность терял, всячески подогревая такими походами мой интерес к миру. И вот однажды мы решили пойти в цирк. Я был так рад! Знал бы ты, как я был рад! Я первый раз в жизни ехал в цирк, представляешь? Мы были в зоопарке, в дельфинарии, центральном парке, но не были никогда в цирке, и вот этот момент настал! При словах мамы: «Выезжаем!» Я стал лихорадочно собирать вещи, готовиться, даже еще раз пролистал книжку с различными животными, что у меня была. И вот, ожидая маму на пороге, я начал уже представлять, как я там буду сидеть и смотреть на всех этих удивительных животных. Но мамы все не было и не было. Я решил пойти и посмотреть, где там она… Пройдя в коридор, маму я нашел… но… она была скелетом… как и все… Я не знаю, как я выжил, но я выжил. Выжил, как ты и все остальные, и теперь обречен лишь догадываться вместе со всеми, что произошло. А чуть позже понял, что самое удивительное животное, это человек…

 Это явно засело ему в душу. Да как тут не засесть… У всех тут было непростое детство. Но я не спешил ему это говорить, ведь перевод или гнет только ухудшает обстановку. Да рано или поздно, когда все уладится в его жизни, он и сам подумает об этом. В такие моменты лишь утешить и выпить, в принципе, представляется разумным.

– А у тебя как жизнь? – продолжил он. – Как зовут-то тебя, Странник? – последнее он сказал настолько с добрым выражением лица, столь большой улыбкой, что я сразу почувствовал добродушие этого человека.

 Но еще более был рад: «Меня назвали Странником!»

 Но, без каких-то лишних эмоций, сухо и сурово, как и подобает всем Странникам, я ответил:

– Изгой.

 Мужик засмеялся:

– Изгой? Правда? И кто тебя так прозвал?

 Почуяв, что все в баре смотрят с насмешкой на меня, я встал и скрылся в окружающей серости.

 «Всегда, когда в спокойную серость попадает нечто быстро разрастающееся, она становится тьмой»…

 Проходя по очередной дороге очередной улицы, смотря на размытые из-за пыли торговые центры вдалеке, что либо заброшены, либо стали приютом для не нашедших еще себя Странников в метро, я увидел что-то еще… Нечто черное, с двумя глазками-бусинками. Какой-то зверек. До меня не сразу дошло, что это – собака-мутант.

 Мутант еще долго стоял, не шевелясь смотря на меня. Я даже на какое-то время подумал, что он мертв, либо это и вовсе не мутант. Возможно, он тоже размышлял об этом глядя на меня, раз не нападал. Но после я узнал реальную причину: он ждал стаю. Стая подошла его скоро, и, как только заметила меня, начала атаку…

 Я побежал от них со всех ног, но, понимая свою беспомощность, начал действовать чуть более непредсказуемо. Долго размышлять в тот момент как спасти свою шкуру я возможности не имел.

 В чем же заключалась непредсказуемость? Я начал заворачивать в какие-то непонятные даже мне самому районы, лаять по мере бега, шипеть. В какой-то момент я осознал, что за мной более никто не бежит. Я оторвался. Кажется, стая сочла меня больным. Это спасло мне жизнь…

 Но ведь я слышал чьи-то шаги? Неужели, не мутанты? Тогда кто же еще за мной мог тогда бежать? Ответ получил скоро: из-за угла вышел тот самый мужик, с которым я разговаривал в баре.

 Я со страху закричал:

– Иуды!

– Ну привет, Изгой. Слабый, маленький мальчишка. Раз Изгой, то и скучать никто по тебе не будет – ненужный ты никому, только вот разве что мне.

– Это твои собаки? – я успокоился и заговорил все так же сурово, как и в тот момент в баре.

– Собаки? Не, я их приручил. Но они вольные. Животным нужно давать возможность побыть на воле.

 Дальше он начал нести какой-то несуразный шизофренический бред про то, что собаки – будущие боги нашей необъятной, и прочее. Я прослушал весь этот бред, так как он не имел никакого отношения к реальности. Последнее из его монолога было:

– Да и в конце концов, кто как не собака будет в зубах тащить тебя до самого твоего убежища, даже если знает, что то невозможно и вы, при таком раскладе вещей, умрете вместе? Человек всегда предпочтет свою задницу.