Краснорубашечники

— Собственно, существует интересный философский вопрос о том, существует ли эта временная линия независимо, и Сюжет просто получает к ней доступ, или создание Сюжета так же создало эту временную линию, заставив ее историю выглядеть непрерывной, даже если нам изнутри и кажется, что был разрыв во времени, — сказал Дженкинс. — Это следствие сильного антропного принципа…

— Дженкинс, — произнес Даль.

— … который мы сможем обсудить как-нибудь в другой раз, — понял намек Дженкинс. — Суть в том, что да, существовала ли эта временная линия до вмешательства Сюжета или была им создана, сейчас она существует и является стабильной даже когда Сюжет себя не проявляет.

— Ладно, — сказал Хестер.

— Возможно, — уточнил Дженкинс.

— Я правда хочу в него чем-нибудь кинуть, — пожаловался Хестер Далю.

— Я голосую за идею, что мы существуем и продолжим существовать, даже если сериал прекратится, — заявил Даль. — Потому что в ином случае мы все равно приговорены. Хорошо?

Никто не возражал.

— В таком случае, возвращаясь к уже сказанному, если мы вернемся назад в прошлое и остановим сериал, тогда «Бесстрашный» перестанет быть средоточием Сюжета, — продолжил Даль. — Он опять станет просто кораблем. А мы прекратим быть статистами в наших собственных жизнях.

— И не умрем, — сказала Дюваль.

— Все когда-нибудь умрут, — встрял Дженкинс.

— Спасибо за новость, — раздраженно ответила Дюваль. — Я имела в виду, что мы не умрем, чтобы пощекотать аудиторию.

— Вероятно, нет, — согласился Дженкинс.

— Если мы правда в телевизионном сериале, то может оказаться трудным его остановить, — Хансон посмотрел на Даля. — Энди, по-настоящему успешный сериал может стоить кучу денег, как сейчас хорошая драм-серия. Это не просто шоу, это и все, что вокруг, включая всякие сувениры.

— Там фигурки твоего дружка продаются! — поддразнил Хестер Дюваль.

— Ага, а твои нет, — отбрила она. — И в нашей вселенной это проблема.

— Я хочу сказать, что даже если мы отправимся назад во времени и найдем людей, снимающих этот сериал, мы можем не суметь их остановить, — сказал Хансон. — Может быть, в этом сериале крутится слишком много денег.

— А какие у нас еще варианты? — спросил Даль. — Если мы останемся тут, единственное, что нам остается — ждать, пока Сюжет нас не прикончит. У нас, может, и невелики шансы на то, что мы остановим сериал. Но малый шанс там — этого гораздо лучше, чем гарантированная драматичная гибель тут.

— А зачем вообще его останавливать? — спросил Хестер. — Слушайте, если мы правда статисты, мы тут, собственно, и не нужны. Давайте вернемся в прошлое и останемся там.

— Ты что, правда, хочешь жить в начале 21 века? — удивилась Дюваль. — Не самое веселое времечко. У них даже лекарства от рака не было.

— Да пофиг, — отрезал Хестер.

— И от выпадения волос тоже, — заметила Дюваль.

— Это мои настоящие волосы! — возмутился Хестер.

— Вы не сможете остаться в прошлом, — сказал Дженкинс. — Если вы там останетесь, вы расточитесь.

— Чего? — спросил Хестер.

— Это связано с сохранением массы и энергии, — сказал Дженкинс. — Все атому, которые ты сейчас используешь, уже использовались в прошлом. Если вы останетесь в прошлом, тогда атомам придется находиться в двух местах сразу. Это создает нарушение равновесия, и атома приходится решать, где находиться. И в итоге они выберут тогдашнюю конфигурацию, потому что, с технической точки зрения, вы из будущего. То есть, еще не существуете.

— «В итоге» — это когда? — спросил Даль.

— Примерно через шесть дней, — ответил Дженкинс.

— Ну, дурь же полная! — возмутился Хестер.

— Не я устанавливаю правила, — сказал Дженкинс. — Просто так оно работало в прошлый раз. С точки зрения Сюжета это имело смысл, так как давало Абернати, К'ингу и Хартнеллу причину укладываться в определенный, драматически короткий срок.

— Отстой наша временная линия, — пробурчал Хестер.

— Если вы перенесете атомы в будущее, возникнет та же проблема, — сказал Дженкинс. — И в этом случае они выберут настоящее, в смысле, вещи из прошлого расточатся. Это, вообще-то, проблема. Только одна из ваших проблем, заметьте.

— А еще что? — спросил Даль.

— Ну, вам надо раздобыть шаттл, что тоже будет не просто, — сказал Дженкинс. — Не то, чтобы вам его так запросто одолжили для экскурсии. Но это не самое сложное.

— А что самое? — спросила Дюваль.

— Вам придется похитить звезду сериала, чтобы захватить с собой, — ответил Дженкинс. — Выбирайте — Абернати, К'инг, Уэст, Хартнелл или Керенский.

— А на кой нам кто-то из них? — спросил Хестер.

— Ты же сам сказал, — ответил Дженкинс. — Вы — статисты. Если вы попытаетесь направить шаттл в черную дыру, знаете, что произойдет? Гравитация раздерет ваш шаттл и превратит вас в спагетти из атомов, которые засосет в сингулярность, и вы умрете. Гораздо раньше, чем из вас получатся спагетти, конечно. И это будет вашим конечным событием. Ну, вы меня поняли.

— Но это не случится, если с нами будет кто-то из главных героев сериала, — произнес Даль.