Красношейка

— О господи, — сказал Харри. — Да он ненормальный.

— Конечно. Мы все были ненормальными. Такими нас сделала война. Мы не вспоминали об этом случае ни тогда, ни потом. И прошу вас, вы тоже…

— Разумеется, я не буду. Где он живет?

— Здесь, в Осло. По-моему, в районе Холменколлена.

— И как его зовут?

— Фёуке. Синдре Фёуке.

— Хорошо. Я с ним поговорю. Спасибо, Юль.

На экране крупным планом возник плачущий Поппе, который слал привет своей семье. Харри снова прицепил телефон на пояс, подтянул штаны и пошел взвешиваться.

«…Whatever, that don't impress me much…»[39]

Эпизод 39 Бутик «House of Singles», улица Хегдехёугсвейен, 2 марта 2000 года

— Шерсть высшего качества, — сказала продавщица, протягивая старику пальто. — Самая лучшая. Легкая и носиться будет долго.

— Мне нужно будет надеть его всего один раз, — улыбнулся старик.

— А-а, — сказала она, слегка озадаченно. — Тогда, может, мы что-нибудь подходящее…

— Мне нравится это. — Он посмотрел на себя в зеркало.

— Классического покроя, — подстраховалась продавщица. — Самого классического, какой у нас есть.

Она замолчала и с ужасом посмотрела на старика: тот весь скорчился.

— Вам плохо? Может, нужно…

— Нет-нет, просто легкая боль. Она быстро проходит. — Старик выпрямился. — А как скоро вы пошьете брюки?

— К следующей среде. Если это не так срочно. А у вас скоро какая-то особая дата?

— Да. Но среда мне вполне подходит.

Он достал из бумажника несколько сотенных купюр и протянул ей. Она начала их пересчитывать.

— Да, могу только добавить, что этот костюм вы будете носить всю жизнь.

Его смех еще долго звенел у нее в ушах.

Эпизод 40 Холменколлен, 3 марта 2000 года

Нужный дом Харри нашел на Холменколлвейен, недалеко от Бессеруда. Это был огромный коричневый сруб, стоящий в тени больших елей. Вверх по склону к дому вела гравийная дорожка, и Харри въехал прямо во двор и развернулся там. Он хотел поставить машину у самого крыльца, но, когда он включал первую передачу, двигатель закашлялся и заглох. Выругавшись, Харри повернул ключ зажигания, но стартер только жалобно взвизгнул.

Он вышел из машины и направился к дому. В дверях показалась женщина и остановилась с вопросительной улыбкой: очевидно, не ожидала его визита.

— Доброе утро, — сказал Харри и кивнул на машину: — Совсем плохая стала старушка, надо бы ее… подлечить.

— Подлечить? — У женщины был низкий, дружелюбный голос.

— Да, по-моему, она вчера немного простудилась.

Ее улыбка стала немного шире и приветливей. На вид женщине было лет тридцать, одета в черное манто, очень простое, элегантное и — Харри чувствовал это инстинктивно — весьма дорогое.

— Я собиралась уходить, — сказала женщина. — Вам сюда?

— Думаю, да. Здесь живет Синдре Фёуке?

— Жил, — ответила она. — Мой отец уже несколько месяцев как переехал в город.

Харри посмотрел на нее внимательнее и подумал, что она красива. А то, как раскованно она разговаривала, не отводя глаз, свидетельствовало об уверенности в себе. Энергичная женщина, предположил Харри. На ее работе, должно быть, нужен расчетливый, холодный разум. Маклер, заместитель директора банка, сотрудник госаппарата или что-то в этом роде. Во всяком случае, материально обеспеченная, в этом можно не сомневаться. И на это указывали не только ее манто и гигантский дом позади нее, но и ее осанка, и высокие, аристократические скулы. Она спустилась по лестнице, ставя ноги одну точно перед другой, будто шла по невидимой линеечке, причем с легкостью. Занималась балетом, подумал Харри.

— Могу я вам чем-нибудь помочь?

Четкий выговор и подчеркнутое ударение на слове «я» придавали ее речи что-то театральное.

— Я из полиции. — Харри полез было в карман куртки за удостоверением, но она с улыбкой махнула рукой. — Вот, и мне надо переговорить с вашим отцом.

Харри с досадой отметил, что говорит с какой-то неестественно-торжественной интонацией.

— Зачем?

— Мы ищем одного человека. И возможно, ваш отец мог бы нам в этом помочь.

— А кого вы ищете?

— Этого мы еще не можем сказать.

— Отлично. — Она кивнула так, будто это была проверка и Харри с успехом выдержал ее.

— Но если вы говорите, что он здесь не живет… — Харри посмотрел на нее из-под ладони. У нее были изящные руки. Занималась фортепиано, подумал Харри. А вокруг улыбчивых глаз были морщинки. Может, ей уже за тридцать?

— Не живет, — сказала она. — Он переехал в Майорстуа. Вибесгате, восемнадцать. Еще, думаю, вы можете встретить его в Университетской библиотеке.

«В Университетской библиотеке». Она четко проговорила каждый слог.

— Вибесгате, восемнадцать. Ясно.

— Хорошо.

— Да.

Харри кивнул. Потом еще раз. Как игрушечная собачка, из тех, что так любят водители. Она сдержанно улыбнулась ему и подняла брови, будто давая понять, что если вопросов больше нет, то разговор окончен.

— Ясно, — повторил Харри.

У нее были черные и ровные, как по линеечке, брови. Разумеется, она их подравнивает пинцетом, подумал Харри. Немножко.

— А сейчас мне нужно идти, — сказала она. — Мой трамвай…