Краснознаменный Балтийский флот накануне Великой Отечественной войны: 1935 – весна 1941 гг..

В течение 1923–1929 гг. на Невском судостроительном и машиностроительном заводе, Северной судостроительной верфи (бывшей Путиловской) и Усть-Ижорской верфи были капитально отремонтированы эскадренные миноносцы «Яков Свердлов», «Ленин», «Зиновьев» (с 1928 г. – «Артем»), «Троцкий» (с 1928 г. – «Войков»), «Карл Маркс», «Сталин», «Урицкий», «Володарский» и «Энгельс», а в 1925-26 годах на Пароходном заводе (с 1929 г. – Морской завод) в Кронштадте – линкор «Октябрьская революция»[657]. В апреле 1927 г. был достроен, а в июле 1928 г. в строй Морских сил Балтийского моря вступил легкий крейсер «Профинтерн»[658]. В июле 1927 г. завершилась достройка эскадренного миноносца «Калинин», в октябре 1927 г. вошел в строй МСБМ эсминец «Рыков» (с 1937 г. – «Валериан Куйбышев»), а в августе 1928 г. был достроен эсминец «Карл Либкнехт»[659]. С 1928 по 1934 годы, согласно программе строительства ВМС РККА, на Балтийском судостроительном заводе в Ленинграде прошли «малую» модернизацию все балтийские линейные корабли: «Парижская коммуна» – в 1928-29 гг.[660], «Марат» – в 1928-31 гг., а «Октябрьская революция» – в 1931-34 годах[661].

При выработке стратегии развития флота в конце 1920-х – начале 1930-х гг., руководство Морских Сил РККА отдало приоритет массовому строительству подводных лодок всех типов. Именно этот вид морских вооружений представлялся советскому военно-морскому командованию в тот момент наиболее эффективным в плане боевого применения и наиболее выгодным в плане стоимости. Эта стратегия в морском строительстве выдерживалась до 1936 г., когда был взят твердый курс на создание сильного надводного флота, хотя и подлодкам при этом отводилась большая роль. Именно в таком духе выразился первый заместитель наркома ВМФ флагман флота 2-го ранга И. И. Смирнов-Светловский на заседании Главного Военного совета ВМФ в мае 1938 г.: «…Я думаю, что главный упор в строительстве должен быть взят на строительство подводных лодок…»[662]. Причем, по мнению заместителя наркома ВМФ, на Тихоокеанском флоте необходимо было иметь не менее 100 подлодок, а «за 60 подлодок для Краснознаменного Балтийского флота нужно драться»[663]. Надо сказать, что лишь к июню 1941 г. эти флоты располагали указанным количеством субмарин.

Соответственно, в таком направлении и развивалось подводное судостроение в 1930-х годах. По третьей судостроительной программе для КБФ строились сразу 64 субмарины, что составляло 38 % от числа всех заложенных подводных лодок в 1933–1938 гг. В 1935-м году начальником Отдела кораблестроения Управления Морских Сил РККА А. К. Сивковым было запланировано принять от промышленности в состав КБФ сразу 3 большие подлодки (IV серии), 10 средних подлодок (1 подлодку V-бис серии, 5 ПЛ У-бис-2 серии, 3 ПЛ X серии, 1 ПЛ типа «Н») и 16 малых подлодок VI-бис серии[664]. Кроме того, планировалось осуществить капитальный ремонт на трех подлодках II-й серии, а также на лодках «Л-55» и № 13[665]. Однако, даже такие искусственно завышенные темпы строительства субмарин не выглядели для руководства Морских Сил РККА запредельными. Надо сказать, что дальнейшие перспективы пополнения КБФ подводными лодками представлялись командующему КБФ Л. М. Галлеру и начальнику Штаба КБФ А. К. Сивкову еще более радужными: к концу 1938 г. предполагалось иметь в боевом составе КБФ уже 6 больших подводных лодок, 43 средние ПЛ (типа «Щ» и «Н») и 30 малых ПЛ (типа «М»)[666].

Количественный и качественный рост советского подводного флота носил столь стремительный характер, что на заседании Военного совета РККА 15 октября 1936 г. начальник Морских Сил РККА флагман флота 1-го ранга В. М. Орлов не без гордости сообщил всем присутствующим: «…Если взять количественный состав нашего подводного флота на 1-е октября текущего года (т. е. 1936 г. – П.П.), то по количеству подводных лодок мы уже перегнали все без исключения государства, в том числе и Северно-Американские Соединенные Штаты, Англию, Японию, Францию и Италию»[667].