Красные больше не вернутся

Коржаков. Виктор Степанович, а вообще кто придумал, что вам нужно баллотироваться? Ведь по Конституции, если с президентом что-то случается, за него вы так и так остаетесь. Вы могли спокойно всех отмести: «При живом президенте я не могу. Если что-то случится, тогда я и так буду (президентом. О.М.)»

Черномырдин. Александр Васильевич, мне никто не мешал, если бы мне нужно было, я бы начал (собственную избирательную кампанию. О.М.)»

Забавно видеть, как председатель правительства России заискивает перед президентским охранником, убеждает его в своей девственной чистоте и невинности. И ведь на этого человека многие собирались тогда ставить!

Коржаков уверяет Черномырдина, что это не он доносит президенту на премьера: он, дескать, о Черномырдине со своим шефом «последние два года вообще не разговаривал». «Другое дело, что я свое мнение со стороны могу иметь», говорит начальник СБП.

Вряд ли Черномырдин верит этому. Прямо это неверие не выражает, но в общем-то в его речах оно проскальзывает. По его словам, «какое-то время он думал»: вся негативная информация о нем попадает к президенту именно через Коржакова, через его службу, но теперь он убедился, что зря так думал: «Нет, это не ты. Но кто-то есть, я в этом не сомневаюсь».

Кто именно «стучит» на него Ельцину, Черномырдин в том разговоре доподлинно так и не узнал.

Коржаков продолжает намекать, что все зло исходит от черномырдинского окружения, а Черномырдин уверять, что он ни сном ни духом не помышлял о «предательстве», то бишь о том, чтобы баллотироваться в президенты. Между тем, как мы видели, Коржакову известно о сборе подписей в пользу кандидатуры премьера. Такая вот игра в кошки-мышки.

«Черномырдин. …За моей спиной, может быть, есть и предатели и что хотите, но я ничего такого не сделаю. Меня пытались и сейчас уговорить: «Давай» (то есть «выдвигай свою кандидатуру в президенты». О.М.) Я говорю: «Нет, нельзя этого делать. Нам нужен сегодня Ельцин для того, чтобы удержать страну». И ему я это говорил тысячу раз: «Борис Николаевич, не надо меня толкать, не надо, только Ельцин сейчас нужен стране. Не Черномырдин и никто другой»…

Коржаков. Ваши помощники многие нечистоплотные.

Черномырдин. Согласен, наверное.

Коржаков. Ваши очень близкие люди.

Черномырдин. Меня это очень волнует… Вообще о нашей ситуации сейчас… Все смотрят и думают: «А вдруг там Черномырдин что-то выкинет». Не надо мне этого.

Коржаков. Я же говорю, что ваше окружение так говорило. Стоя выпивали не за нынешнего, а за будущего президента… Виктора Степановича Черномырдина. Чокались, не стесняясь. А я-то за нынешнего президента.

Черномырдин. Александр Васильевич, неужели вы думаете, что при мне так бывает? Никогда (во вполне партийно-советском стиле Черномырдин обращается к собеседнику то на «ты», то на «вы». О.М.).

Коржаков. Но, наверное, какой-то повод для этого дается (еще бы не было повода полтора миллиона собранных подписей! О.М.)

Черномырдин. Нет, это исключено».

Черномырдин так и не решился зарегистрироваться в качестве кандидата на президентских выборах. Коржаков вполне логично предполагает, что именно остановило «одного из самых перспективных претендентов»: «Возможно, он понимал: если Ельцин победит, то никогда не простит измены. А в свою победу Виктор Степанович не очень-то верил».

ЗЮГАНОВ В ДАВОСЕ

Респектабельный коммунист

1 февраля 1996 года в швейцарском Давосе открылся очередной Всемирный экономический форум, ставший в 90-е годы весьма популярным. Сразу же было объявлено — об этом сказал основатель форума и его президент Клаус Шваб, что первостепенное внимание на нем будет уделено предстоящим в России президентским выборам и их влиянию на общую ситуацию в мире. Особый интерес к этой теме подогревался еще и тем, что на форуме самолично присутствовал фаворит предвыборной гонки Геннадий Зюганов.

Он впервые появился в Давосе. К своему участию в форуме лидер российских коммунистов, по-видимому, подготовился тщательно. Было вполне очевидно, какую основную цель он себе поставил, во что бы то ни стало убедить представителей западной экономической и политической элиты, что он как наиболее вероятный будущий президент России вполне приемлем для Запада, что он разделяет основные ценности западной цивилизации, более того что с ним, Зюгановым, демократическому миру будет гораздо удобнее иметь дело, чем с Ельциным или с кем-либо еще. Цель, казалось бы, недостижимая, тем не менее нельзя сказать, что Зюганов не добился успеха, преследуя ее.

На все ключевые вопросы, интересующие западных участников форума, у него были готовы ответы, ласкающие слух аудитории. Приведу некоторые их них.

О многоукладности экономики (тема, которой Зюганов касался чаще всего и с видимым удовольствием):