Красные фонари

Нет, на спине верблюда неспроста
Волнистый путь от шеи до хвоста.
Теперь, бредя по огненной пустыне,
Где нет оврагов, гор, где ни куста,
Он вспоминает те прохладные места
И ночи ждет, когда земля остынет.

Бабочка

Через муки, риск, усилья
Пробивался к свету кокон,
Чтобы шелковые крылья
Изумляли наше око.

Замерев в нектарной смеси,

Как циркачка на канате,
Сохраняют равновесье
Крылья бархатного платья.

Жизнь длиною в одни сутки

Несравнима с нашим веком,
Посидеть на незабудке
Невозможно человеку.

Так, порхая в одиночку,

Лепестки цветов целуя,
Она каждому цветочку
Передаст пыльцу живую.

Когда гусеница в кокон

Превратится не спеша,
Из-под нитяных волокон
Вырвется ее душа.

Жизнь былую озирая,

Улетит под небосвод.
Люди, мы не умираем,
В каждом бабочка живет.

Цапля

Только ноги, только шея,
Остальное — ерунда,
Остальное только тело,
То, куда идет еда.

Тычет воду длинным клювом,

Точно шлангом со штыком,
И рыбешек и лягушек
Поглощает целиком.

Ну, а к вечеру устанет,

Одну ногу подожмет
И застынет одиноко,
Словно рыцарь Дон Кихот.

В небо цапля не взлетает

Уже много, много лет.
Небеса не принимают
Этот странный силуэт.

Попугай

А он рискнул,
А он заговорил,
И все, что слышал,
Взял и повторил.

Что б нам услышать

То, что говорим,
Когда, чего не ведая,
творим.

Зачем же так —

Природе вопреки?
Но если он — дурак,
Мы — дважды дураки.

Петух

Он на рассвете всех будил,
И дураков, и дурочек,
Он гордо по двору ходил,
Осматривая курочек.

Пройдет походкой боевой —

И куры все повалены,
А перья белые его
Как будто накрахмалены.

Он забирался на забор

И пел, как Лева Лещенко,
И гребешок, как помидор,
Был без единой трещинки.

Он Петя был и Петушок,

И ласкова бородушка.
Но вдруг топор, удар и шок,
И истекает кровушка.

А ноги вроде и бегут,

И снова кукареку дал,
Да видно, это Страшный суд,
Когда бежать уж некуда.

И петь пока что ни к чему —

Застыну аккуратненько.
Зачем достался я ему,
Хозяину-стервятнику?

Пес

Отчего так предан Пес
И в любви своей бескраен?
Но в глазах — всегда вопрос:
Любит ли его хозяин?

Оттого, что кто-то — сек,

Оттого, что в прошлом — клетка!
Оттого, что человек
Предавал его нередко.

Я по улицам брожу,

Людям вглядываюсь в лица,
Я теперь за всем слежу,
Чтоб, как Пес, не ошибиться.

Пророк

Я видел на коре лицо пророка.
Сверкнула молния, и началась гроза,
Сквозь дождь смотрели на меня глаза,
И тарахтела наверху сорока.

Вдруг занавес ветвей лицо его закрыл,

Горячим лбом я дерева коснулся,
И он шепнул мне: «Думаешь, ты жил?
Ты плохо спал и наконец проснулся».

Игорю Моисееву (к 100-летию)