Красные губы и зеленые глаза. Иногда они возвращаются… с того света…

Между тем Настя оделась и они вместе с мужем покинули гримерную.

— Я вам еще позвоню, — сказал на прощанье Зорин Наталии.

Когда они ушли, Варфоломеев замотал головой:

— Да объясните же мне, черт возьми, что здесь происходит…

— Как-нибудь потом, — сказала Наталия. — Вы не узнаете меня?

— Вы? Вот черт… не узнал…

— Богатая буду. Вы позвоните мне и я вам все объясню, а теперь скажите, где ваша приятельница, Саша Хрусталева, с которой у вас здесь была назначена встреча?

— Понятия не имею.

— Она спустилась вниз… У вас там что, мастерские или что?

— Если вы имеете в виду лестницу, ведущую вниз, то там у нас запасной выход. И никаких мастерских…

Наталия с Сапрыкиным, который так и не понял, зачем вообще притащился с фотоаппаратом, спустились вниз, и действительно обнаружили прямо возле двери черные туфли, те самые, в которых была Хрусталева, которая спускалась по лестнице.

— Надо же, какая предусмотрительная, у нее здесь, должно быть, одежды была и сапоги… Удивительная женщина… Но мы ее теперь не догоним… В любом случае, она никуда не денется…

— Ты мне, может, объяснишь, зачем я брал с собой фотоаппарат?

— Наверно, чтобы сфотографировать кого-нибудь… Если честно, то я сейчас и сама не знаю… невозможно же все предугадать. Так ты что, не сделал ни одного снимка?

— Почему же, сделал… Снял полуголую Зорину, она ведь хорошенькая…

— А вот этого ты как раз и не должен был делать… Ну все, Сережа, можно возвращаться домой. Ты себе даже представить не можешь, какое доброе дело мы с тобой сделали… А теперь, ответь мне на один вопрос: у Стаса Караваева была жена?

— Даже и не знаю… Но для тебя узнаю все, что хочешь… Кстати, а почему ты так спокойно отнеслась к тому, что мы не схватили эту гадину?

— Да куда она может деться? Она же и представления не имеет о том, какой сценарий мы только разыграли. Убежала себе и все…

— А ты знаешь, где она живет?

— Конечно. На Садовой.

— Так, может, прокатимся?

— Ты серьезно? И что мы будем с ней делать?

— Посадим в машину и привезем в прокуратуру. Возбудим против нее уголовное дело… Или же просто задержим и подождем, когда оклемается Савельев… Уж он-то найдет, что с ней сделать.

— Не знаю, может, ты и прав… Тогда давай заедем за Игорем. Сейчас только восемь. Он наверняка еще в прокуратуре.

* * *

— Садовая, 38, говоришь? Наталия, когда ты угомонишься?

Ведь все приличные люди уже дома… — Логинов смотрел, как она ведет машину и каждый раз сдерживался, чтобы не схватить ее за руки, когда она на полной скорости сворачивала, того и гляди рискуя перевернуться. — Ну куда ты летишь?

— Если честно, то мне просто не терпится надавать ей пощечин…

— Не имеешь права…

— Разве ты сегодня не испытал шок от записки, которую она сунула тебе в карман? Все, приехали. Вот ее дом. И свет в окнах горит. Она дома.

Они поднялись пешком на восьмой этаж.

— Может, эта стерва нас чайков напоит? — усмехнулся Сапрыкин, еще, наверно, не осознавая всей опасности этой женщины.

— С цианистым калием. Либо приготовит коктейль из мышьяка с ртутью… У нее не застрянет…

Они позвонили.

— Что-то не открывает.

— Откроет, куда ей деваться, не прыгать же с восьмого этажа…

Наталия толкнула дверь. «Открыта.»

— Ну что, войдем?

Они побольше открыли дверь и увидели стоящего с отсутствующим видом мужчину с соломенного цвета волосами.

— Валера? Что ты здесь делаешь?

— Она там… — сказал он.

Они ворвались в комнату и увидели лежащую в луже крови Хрусталеву. Рядом с ней валялся окровавленный нож.

— Зачем ты это сделал? Зачем?

Но он не успел ответить, потому что Сапрыкин с Логиновым тут же скрутили ему руки и вывели из квартиры.

— Наташа, позвони нашим… Пусть приезжают…

Но когда они ушли с Демидовым, она даже не пошевелилась. Стояла посреди комнаты и смотрела на лежащее перед ней тело. Она даже не успела раздеться. На ней было все то же черное платье, в каком она была в театре. Даже в сапожках… Значит, она только пришла и в дверь сразу же позвонили. Она открыла, потому что не могла не открыть, ведь она любила этого человека. И из-за него стала уродом. Возможно, что они о чем-нибудь даже поговорили… И он стал ее обвинять… А потом достал нож и зарезал ее.

Нет, не такого конца она ожидала.

Еще одна смерть.

Наталия увидела Логинова и, извинившись, сказала, что никуда не звонила.

— Послушай, ну почему везде, где б только не появилась ты, сразу находят трупы?

— Может, я и есть убийца? Знаешь, Игорь, а мне жаль этого парня… Я имею в виду Демидова. Это же муж Кати, сестры этой Саши Хрусталевой… Ты позволишь мне с ним встретиться и задать несколько вопросов?

— Посмотрим на твое поведение.

* * *

Она поднялась и позвонила в дверь. Никого. Тогда позвонила Марине.

Соседка, увидев ее, замахала руками.

— Ключи, — резко сказала женщина. — Быстро.

— Но у меня их нет… Их забрали…

— Кто?

— Приходили две женщины, они сказали, что там находится лекарство для Сергея Петровича, и я отдала им ключи…

— Тогда я воспользуюсь твоим балконом… Ты не возражаешь?

Марина не то, что не возражала, она уже совсем ничего не соображала. Сейчас эта женщина повторит ее утренний маршрут и займет ее место в этой жизни.

— Это не вы, вас не может быть.