В Сальских степях замерзал поручик.
В боях за Днепром настрадался прапорщик.
Шагает младший Богоявленский:
— Может, там, на востоке, у старшего брата, лучше?
Шагает старший Богоявленский:
— Может, там, на западе, у младшего брата, лучше?
Катятся белые к морю. К одному и тому же — к Чёрному. Гонят на западе их к Одессе. На востоке к Новороссийску гонят.
Отступают со всеми братья. Плетётся поручик, плетётся прапорщик.
Не удержались под Одессой белые. Вот и в Одессе прапорщик Богоявленский.
Не удержались под Новороссийском белые. Вот и в Новороссийске поручик Богоявленский.
Вспоминают друг друга братья:
— Как там младший?
— Как там старший?
— Как там прапорщик?
— Как поручик?
— Э-эх, вот бы чудо — взять бы да встретиться!
Докатились братья до Чёрного моря. И там и здесь оказалась участь у них одна.
Ворвались красные войска в Одессу. Ворвались в Новороссийск.
Сброшены белые в море.
Погибли поручик и прапорщик в Чёрном море, как говорят — преставились.
Явились оба они на небо. Доложили ангелы господу богу:
— Прибыли Богоявленские.
Встретились братья, исполнилось их желание.
КОЛЛЕКТИВНЫЙ ПОРТРЕТ
При взятии Новороссийска Красной Армии достались большие трофеи. Много орудий, снарядов; бронеавтомобили, бронепоезда и большое число вагонов. Среди них и классные штабные. Для деникинского офицерства.
Работнику советского штаба Суханову было поручено отправить вагоны в тыл.
Стал он осматривать вагоны. Что такое?
На многих вагонах нарисованы портреты. Вот портрет Деникина. Вот — генерала Май-Маевского. Вот портрет генерала Шкуро. Портрет ещё одного деникинского генерала — Улагая. А вот портрет в английской военной форме. Это представитель английской военной миссии при генерале Деникине. Ещё один портрет. Этот, во французской военной форме, — представитель французской военной миссии при генерале Деникине. Вот снова портрет Деникина. Снова Май-Маевского. Снова Шкуро. Опять Улагая. Портрет генерала Кутепова. Портрет генерала Мамонтова. А вот и коллективный портрет — все они вместе, генералы, и русские и иностранные.
Соберутся красноармейцы, смотрят на вагоны, смеются:
— Побили!
— Всех вместе!
— Одним скопом!
В замешательстве Суханов: как же отправлять вагоны с портретами белогвардейских генералов в советский тыл?
Решает Суханов — надо закрасить портреты.
Стали разыскивать масляную краску. Нет нигде во всём Новороссийске масляной краски. Лишь у местного художника в тюбиках, самая малость.
Запрашивает штаб у Суханова:
— В чём причина? Почему задержка?! Почему до сих пор не отправлены в тыл вагоны?
— Портреты, — отвечает Суханов.
— Чьи портреты? Какие портреты?
— Деникина, Мамонтова, Шкуро, Улагая, Май-Маевского, Кутепова, — отвечает Суханов. Потом добавляет: — Генерала Хальмана — это представитель английской военной миссии, генерала Манжена — это представитель французской военной миссии.
Прибыли старшие работники штаба. Посмотрели. Красуются на вагонах белогвардейские генералы.
— Нет краски, чтобы закрасить, — отвечает Суханов. — Лишь у местного художника в тюбиках, самая малость.
Сказал про тюбики и вдруг ударил ладонью себя по лбу. Отрапортовал:
— Будут отправлены в тыл вагоны.
Вызвал Суханов художника. Что-то ему сказал. Рассмеялся художник. Ответил:
— Сделаю.
Выполнил художник своё обещание.
Прошёл день. Посмотрел Суханов на вагоны.
Остались на вагонах портреты белогвардейских генералов. Вот Деникин, Мамонтов, Шкуро, Улагай, Май-Маевский, Кутепов, иностранные генералы. Однако добавление сделал художник. Пририсовал он верёвку к шее каждого из генералов.
Преувеличил художник. Не повесили Деникина. Сбежали за границу белогвардейские генералы. Лишь генерал Шкуро был нашими после схвачен.
И всё же прав оказался художник. Скончались все они для России. И белые генералы, и заграничные. Покатили вагоны в советский тыл. На вагонах коллективный портрет деникинцев — бесславный конец похода.
ГЛАВА ПЯТАЯ
БЕЛЫЙ-БЕЛЫЙ, ДАЖЕ ЧЕРНЫЙ