Красные и белые: Рассказы

Хоть и разбили наши тогда в Николаевске японских захватчиков, хоть и в других местах наносили удары сильные, однако присылали японские капиталисты новых солдат. Продолжали грабить Дальний Восток японские интервенты. Лишь в конце 1922 года были окончательно изгнаны японские захватчики с советских земель. Садились японские солдаты на корабли. Покидали советские берега.

Случилось так, что боец Перекладин оказался в этот момент у моря. Видел он, как бежали с наших земель захватчики. Смотрел, смотрел Перекладин и вдруг сказал:

— Харакири!

Рядом другие бойцы стояли. Повернулись они к Перекладину. С удивлением на Перекладина смотрят.

— Харакири, — повторил Перекладин. И тут же к бойцам с вопросом: — Уходят (показал на уходящие японские корабли)?

— Уходят.

— Признали своё поражение?

— Признали.

— Значит, крышка им?

— Крышка.

— Погибли мечты и планы?

— Погибли.

— Вот и получается — харакири.

Рассмеялись бойцы:

— Погибли мечты и планы. Действительно — харакири!

ПОЛИГЛОТ

Поразительно сложилась судьба у красноармейца Петра Петрова. Начинают бойцы:

— С немецкими оккупантами бился?

— Бился, — отвечает Петров.

Действительно сражался Петров с немецкими оккупантами. Случилось так, что как раз под Псковом. В 1918 году. В феврале. 23 февраля. Именно в тот день, который был признан днём рождения Красной Армии.

Продолжают бойцы:

— С английскими интервентами бился?

— Бился, — отвечает Петров.

Действительно бился Петров с английскими интервентами. Забросила на север его судьба. Сдерживал тут он войска англичан. Заставил бежать к Архангельску.

— С французскими пришельцами бился?

— Бился, — отвечает Петров.

Действительно бился Петров и с французскими захватчиками. Было это на юге. Шёл на Одессу тогда Петров. Заставил уйти из Одессы гостей непрошеных.

С белочехами бился затем Петров, с белословаками.

— Полиглот, — кто-то сказал о Петрове.

Впервые Петров услышал такое слово — «полиглот». Полиглот?

Спросил у Смирнова. Спросил у Сизова. Мудрёное слово. Книжное! Что за слово, никто не знает.

Комиссар объяснил. Даже книгу-словарь открыл. Прочитал Петров: полиглот — это тот, кто знает множество иностранных языков.

— Так я ж языков не знаю, — стал объяснять Петров.

Рассмеялся в ответ комиссар:

— Всё равно полиглот. Полиглот, — проговорил серьёзно.

Пристало к Петрову книжное слово.

— Полиглот, — величают его в полку.

Попал Петров к концу гражданской войны на Дальний Восток. Новые встречи с врагами прибавились. С американскими интервентами в бой вступал. Итальянскую речь слыхал. С канадскими мундирами в стычках встретился. Ну и, конечно, в боях побывал с японцами.

И тут про Петрова:

— Полиглот!

— Полиглот!

Не забылось на Дальнем Востоке слово. Даже больше ещё пристало. Обороняет Петров родную советскую землю. Бьёт иностранных захватчиков: японских, английских, французских, других кровей и других речей.

Полиглот, полиглот — ничего не скажешь.

НЕПРИЯТНАЯ ИСТОРИЯ

Неприятная история с белогвардейским генералом Волковым приключилась. Превратился из Волкова в Зайцева генерал.

Приморские партизаны перед генералом за всё в ответе.

Километрах в пятидесяти от Владивостока стояло село Шкотово. Находился в селе большой гарнизон белых. Начальником гарнизона и был генерал Волков.

Тревожными, беспокойными для белых были эти места. Не один партизанский отряд в округе.

Совершили как-то партизаны смелый налёт на Шкотово. Выбрали тёмную ночь. Подошли к селу. Сняли белогвардейские караулы. Ворвались в Шкотово.

— Партизаны! Партизаны! Ваше превосходительство, партизаны! — закричал генеральский денщик Трошка.

Вскочил генерал с постели:

— Где партизаны?

— Здесь! Рядом! — кричит Трошка.

Не пришёл ото сна сразу в себя генерал. Растерялся от неожиданности. Бросился к двери, к окну, снова метнулся к двери. Остановился, глянул на Трошку.

— Партизаны! Партизаны! — вопит ещё громче Трошка.

Сорвал с себя генерал погоны. Вместе с Трошкой укрылся в погребе.

Между тем отбили белогвардейцы партизанский налёт на Шкотово. Схватились солдаты: а где же Волков? Нет генерала. Нигде не видно. Может, убит, подумали.

— Трошка! — кричат. — Трошка!

У Трошки о генерале хотели узнать. Не отзывается Трошка.

Знают солдаты «геройство» Трошки.

— Может, забился в подпол?

— Может, забился в погреб?

Сунулись в подпол. Сунулись в погреб. Тут он, конечно, Трошка. Видят: Трошка, а рядом Волков.

Разнеслось среди белых о том, как испугался партизанского рейда Волков, как сорвал с себя генерал погоны, как забился в крестьянский погреб.

— Не Волков он — Зайцев, — сказали о Волкове.

Подложили свинью партизаны Волкову. Стал из Волкова Зайцевым генерал.

НАГРАДА ЗДАНОВСКОМУ

Случай встревожил всех. У белых в Хабаровском военном госпитале был похищен ведущий хирург.

Нет хирурга. Не прибыл в госпиталь.

— Похищен!

— Похищен!

Даже нашлись свидетели.

Один говорил, что видел, как двое неизвестных схватили хирурга рядом с его же домом. Руки скрутили. Револьвер прямо к виску приставили.

Другой говорил, что видел, как двое конных вывозили хирурга из города по Муравьёво-Амурской улице.

Ясно белым, похитил кто. Похитили партизаны.