Красные камни

Странные слова. Что значит "отрицательно повлияющее"? Вылазка врага — информация была бы четче. Неужели аппаратные игры? Кулуарные беседы, шушуканье по углам, намеки. Взять бы кого-то из шепчущихся, и тряхнуть как следует, ты что имел в виду? Так или не за что пока, слухи и сплетни. Или, что вернее, не принято трогать высоко стоящие фигуры без прямых и недвусмысленных доказательств виновности — а товарищ Сталин выходит, всерьез решил, что террор направо и налево, это не выход? И нам нужно эти доказательства добыть?

— Здесь делается все, что должно делаться. Вы проясните обстановку там.

А что там может быть? Самое напрашиваемое — бандеровцы? Однако, даже в худшие времена ОУН имела гораздо меньшую опору в областных центрах, чем в провинции — а оттого, их серьезные теракты там можно было по пальцам счесть. Теперь же нет никакой политики на умиротворение бандеровщины, и Кириченко к стенке поставили за желание стать "царем украинским", сидит в Первым в Львове товарищ Федоров, тот самый, Дважды Герой и партизанский генерал, который "Подпольный обком действует", а уж его-то в сочувствии делу ОУН-УПА никак не заподозришь.

— Федоров и сообщил. Сигнал непонятный — что "что-то затевается", а конкретики нет. Спецсвязи не доверяет? При том, что я его не спрашивал, он сам сообщил. Была бы угроза мятежа — было бы о том сказано явно. Да и не запрашивал бы тогда Алексей Федорович санкции из Москвы, действовал бы сам, предельно решительно. Значит, что-то иное.

А что тогда? Даже если бы бандеровцам сейчас удалось устроить в Львове то же, что в Киеве в сорок четвертом, непонятно, как бы это повлияло на внутристоличную политику. Скорее бы, еще сплотило и ожесточило — бандеровцы не уймутся, ведут с нами войну, уничтожить всех без пощады. Что же тогда еще может быть? Крупный теракт — так вряд ли о том распускали бы слухи.

— Весной были тревожные сигналы из Львовского университета. Товарищ Федоров тогда даже предлагал "разогнать это змеиное гнездо к чертовой матери". Это учебное заведение, и еще Черновицкий университет — единственные в СССР, где дозволено преподавание на украинском. Оттого и потянулись туда кадры, с соответствующими убеждениями. В прямых связях с бандеровскими бандами пока не уличены, и напрямую ни к чему противозаконному не призывают, а вот идейно… Украина, это наследница Киевской Руси, це европа — а москали, это потомки Орды, немытая Азия. Вся культура на восток шла от украинцев — без чего дикие москали бы до сих пор по лесам лапу сосали. Курские, воронежские, смоленские земли исторически принадлежали Украине — а москалям место в лесах за Уралом. И вообще, вы, украинцы, во всех отношениях выше варваров-москалей. Такому вот учат — а если и прямо не говорят, то намеком. Хотя есть и такие, кто не стесняются.

А это опасно тем, что мы знаем — в иной истории, наследственность бандеровщине, дожившей до следующего века, обеспечили не остатки схроновой пехоты, а такие вот взгляды среди интеллегенции. Девяносто первый год — и вот оно, знамя, вот идеи. Но московские дела тут при чем?

— Вдобавок, в Львовском университете распространяются взгляды, что он, старейший из университетов на территории СССР[7], является истиной в последней инстанции перед какими-то МГУ и ЛГУ, не говоря уже о прочих. И насчет языка спор — будто бы, украинская мова есть язык древнекиевский, а русский, это та же мова, изуродованная татарами. Что никак не способствует интернационализму и дружбе советских народов. Аналогично — и по Черновицкому университету. Вся разница, что он историю имеет совсем недавнюю, ста лет не прошло. И оттого, между ним и Львовским даже конкуренция есть — а преподавательский состав так откровенно друг друга недолюбливает. Но те же идеи, "Украина це Европа, сейчас временно под властью Орды москалей".

Гадючник, согласен. Но не было в этой реальности никакой операции "Висла", обмена польского населения с территории СССР на украинское из Польши. Когда мы получили кучу упертых укронациков, имеющих к тому же опыт подпольной борьбы во враждебном окружении, а лишились преимущественно городского, польского и еврейского населения, ненавидящего бандер — как раз тогда и стал Львов рассадником украинского национализма. Сейчас же это совершенно не украинский город, где селюков-"рагулей" не слишком любят. К тому же во Львове строительство ведется, на которое приехало много народа со всего Союза. И их университета лишать, из-за горстки какой-то сволоты?

— Раз вы так спрашиваете, Пантелеймон Кондратьевич, то значит, не согласны — говорит Аня — зачем нам уподобляться персонажу из Салтыкова-Щедрина, который "мечтал разорить академию, а приехав, спросил, нет ли тут университета, чтобы его спалить"? И результат в конечном счете будет прямо противоположный — проходили уже, при царе, в девяносто девятом.