Красные камни

Русские (с которыми де Голль общался здесь в сорок третьем году) называли такое положение "тришкин кафтан" (кто это такой, непонятно, но суть ясна). Франция банально не могла позволить себе содержать настолько большую армию! И мало вьетнамских проблем — неясно, что с Лаосом делать! Вьетконговцы, заняв его приграничные районы, не стремились расширить там масштаб своих действий, резонно считая южный фронт более важным. Так что до недавнего времени трех тысяч французских солдат (и еще десять тысяч в так называемой "королевской армии") хватало, чтобы поддерживать там порядок. Но если раньше при необходимости можно было доставить подкрепления через Камбоджу — то теперь этот путь был полностью отрезан. И разведка докладывает, что "дядя Хо", воспользовавшись перемирием в южном Вьетнаме, вполне в состоянии бросить в Лаос пятьдесят тысяч своих головорезов, отлично вооруженных и обученных советскими инструкторами, это в дополнение к отрядам Патет Лао — тут вопрос лишь, кто успеет раньше, вьетконговцы, или Пол Пот? Цинично рассуждая, лучше уж первое — просоветские повстанцы не были замечены в бессмысленной жестокости к пленным и гражданским. Может и правда, тогда в мае в Сайгоне работали американские наемники, устроив "пробу сил" перед главным делом?

Хотя, не надо быть провидцем — даже в Камбодже коммунистические повстанцы, окопавшиеся в тех самых восточных провинциях в левобережье Меконга, не подчинятся Пол Поту и не признают власть Сианука. Во-первых, они крепко связаны с Вьетконгом и с советскими, во-вторых, среди них (и населения тех краев) много вьетнамцев и тямов (мусульманская народность Индокитая), в третьих, туда сбежали те, кому повезло спастись от полпотовских зверств. Аналогично и с Лаосом — по чисто географической причине, Вьетконг может гораздо быстрее чем кхмеры перебросить туда значительные силы (королю Сисавонгу Вонгу, оказавшемуся между молотом и наковальней, не позавидуешь). Расклад выходит схож с Китаем пятидесятого года, большая драка между просоветской и проамериканской макаками, причем первых больше и как бы не в разы, зато у вторых техническая мощь и поддержка самой богатой державы мира. Но — болота, джунгли, горы, где не то что дорог, даже карт для большей части территории нет. Техника становится мертвым грузом, авиация не видит целей в зеленом море джунглей, и даже напалм и химия во влажном лесу (особенно в сезон дождей) не дают эффекта. Грядет война, и жестокая — "просоветские" партизаны, когда убивали их гражданских и парламентеров, в ответ зверели не меньше. Только где в ней место прежним хозяевам, французам?

Какое уж тут "отступить, не потеряв лицо"! За Рейном внаглую смеются, по поводу так и не подписанного Акта капитуляции еще за ту войну — "вы девять лет туземцев победить не можете, а хотите что-то получить от нас?". И в самой Франции скоро уже снова до уличных бунтов дойдет, как в пятидесятом — хорошо, тогда ума хватило и у левых и у правых, не раскачивать лодку, не играть с огнем, поскольку гражданская война реально могла бы перерасти в Третью Мировую. Правда, подвиг семнадцатого полка в битве при Пномпене или "битве на рисовых полях", как окрестили ее журналисты, на некоторое время возродил французский патриотизм. До той поры, когда придется платить по счетам — война, это очень дорогое занятие, и кому придется туже пояса затянуть?

Значит, придется из Индокитая уходить. Созвать мирную конференцию, заключить договор с Вьетконгом. И пусть уже у него и советских болит голова на тему, что делать с бешеными "красными кхмерами".

Валентин Кунцевич. Москва, 4 октября 1953.

За окном серый день, дождь идет. Мне хочется кого-то убить — понятно, что врага, не своих.

Собрались тут в воскресенье в моей холостяцкой берлоге. Повод — а какая разница? Анны Петровны нет, и супругов Смоленцевых тоже, а прочие лица присутствуют. Юншен со своими сестричками, с ним Аркаша Стругацкий постоянно ходит (говорит, что тренируется с "носителями языка"). Наш будущий Великий Режиссер, кто львовскую эпопею снимал — Леонид Иович Гайдай — пока еще не знаменитость, а тридцатилетний фронтовик, бывший разведчик, медаль и нашивка за тяжелое ранение, в настоящий момент студент ВГИКа, в иной реальности первый свой фильм "Долгий путь" снимет в пятьдесят шестом — здесь же, благодаря Особому Списку, станет известен года на два раньше. Еще отец Серхио, посланник Святого Престола (и бывший главпоп Красных Гарибальдийских Бригад — Италия, год сорок четвертый). Из моих — Мазур, Тюлень, Кот, Дед, Акула. Девушки-"лючии" (с моими ребятами пришли) — Вера, Даша, Зоя, Люба, Света, Юля. И Тамара Корнеева, что только из госпиталя вышла. Всем по даме — кроме лица духовного, кому не положено. Выпили, закусили. Я гитару взял, играю: