Красные кони

…В моих руках стеклянная банка, и мы внимательно рассматриваем ее. Вечером Алька посадил туда жука, накрыл банку чайным блюдцем, поставил на окно.

Мы молчим, хотя Алька мог бы повторить, что он говорил по дороге домой. Но теперь мы знаем, что все это очень серьезно. Банка пуста, за ночь в ней появилось отверстие с ровными оплавленными краями. С полтинник, не больше. Мы оба понимаем, что ждать продолжения этой истории придется, вероятно, очень и очень долго.

Весна пришла поздно. Мартовское солнце днем здорово грело, и тогда оттаивала грязь, в лужах всплывала какая-то слизь, прелая трава, прошлогоднее гнилье. Иногда же, особенно вечерами, с неба спускался холод, и земля застывала.

- И все-таки весна хорошее время, - говорил я в один из таких вечеров своему другу Саше Колоскову, начинающему .писателю.

- Весна ужасна, - возражал он, - каждая лужица, каждый сантиметр асфальта кишат микробами, мне кажется, я вижу их и без микроскопа.

Он забежал ко мне на минуту и узнал, что Алька болен. В квартире было непривычно тихо, потому что и Алька, и его мама на время болезни перебрались к бабушке, которая ухаживала за обоими.

- Это опасно? - спросил Колосков.

- Врач говорит - воспаление, но неопасное. Да… Алька просил принести книжицу. Почитать. Но я не смог ее найти.

- Что за книга?

- Ему читала мать. Очень давно. Он уже не помнит.

- Ни заглавия, ни автора?.. О чем книга?

Я задумался. Жена рассказывала мне, что по ночам Алька бормотал о книге про маленьких человечков. Кажется, она даже вспоминала отдельные страницы, но этого было слишком мало для того, чтобы разыскать книгу. Она спрашивала Альку: «Может быть, это книга о лилипутах?» - «Нет, о лилипутах я знаю». - «О Дюймовочке? О Карлсоне?» - «Нет».

- Эта книга о маленьких людях, - сказал я, - но не сказка. Сказки он знает лучше нас. Скорей фантастика. Это не Ларри, не Брагин. Насколько я понимаю, человечки живут только сутки: утром рождаются, утром же умирают. Из песчинок построены их дома. Железо, которое они выплавляют, во много раз прочнее нашего. Стекло тверже алмаза. Что еще?.. Ах да, они охотятся на цветочных мух, мотыльков, ос, за это пчелы дают им мед. Они храбрые охотники, хотя ростом не больше обычной булавки.

Мы курили у темного окна, от которого пахло холодным стеклом. Пришел час, когда звезды спускались поближе к Земле.

- Но главное вот в чем, - продолжал я. - Может быть, ты уже слышал о том, как мы поймали жука? Нет? Так вот… -И я рассказал ему историю с жуком, о котором, по словам Альки, тоже написано в книге.

- Дело в том, - сказал я, - что действительность смешалась с вымыслом. Он сам искренне верит тому, о чем рассказывает. Да, мы поймали странного жука. Случай необычный. Но Алька уверен, что жуки помогают маленьким людям. Они как будто бы живут на одной планете очень далеко от Земли. И человечки не смогли сами прилететь к нам в гости - путь очень долог. Но жуки чем-то похожи на роботов; своим появлением они, во всяком случае, обязаны маленьким людям, и живут они долго. Можно ли представить лучших исследователей и одновременно хранителей знаний? И Алька так привык к этой мысли, что, кажется, даже ночью разговаривает с ним… с жуком. Нет, я не слышал, но Алька говорил мне, что у него очень тихий голос и он один может его понять. Да… Это, видишь ли, потому, что Альке ведь нужно знать самые простые вещи. Ну, например, живые жуки или нет, существуют ли человечки или нет, далеко ли их планета. И на эти вопросы он как будто бы ему ответил… оставаясь невидимым. Но в последнее время жук стал появляться все реже, и Алька, как бы лучше сказать… боится потерять его, что ли. Он уверен, что в книге все это написано, и хочет перечитать ее, понять… И еще он ждет лета - в тот же день, седьмого августа, жук обещал прилететь к ручью.

…Через несколько дней Алька листал книжку с картинками. В ней рассказывалось и об охоте на муравьев, и о водяных каплях величиной с окно, и о разных небывалых травах, и обо всем, что он привык считать чистейшей правдой.

- Как тебе удалось сфабриковать это? - в тот же день спросил я Колоскова.

- Издательство помогло. Алькину книгу, как ты и сам догадываешься, никто не мог вспомнить, потому что скорей всего ее попросту не существует. Пришлось написать заново. Знакомый наборщик, друг-редактор, два-три вечера самому пришлось быть подручным в типографии - и вот результат: книга в одном экземпляре, уникальная вещица. Книга для Альки. Обрати внимание на виньетки: они выполнены тушью, вручную.

- Но Алька узнал книгу? Как это объяснить?

- Ты сам рассказал содержание с его слов! - удивился Колосков. - А истина, художественная правда - она ведь одна. Даже в фантастическом произведении.

- Ну, ну… положим, ты несколько преувеличиваешь, - начал я спор, в котором, впрочем, мы оба вскоре запутались.