Красные озера

– Я, видишь, только числюсь фактически. Говорю же, не жалуют меня рабочие. Вот вчера я, значит, вернулся из Города, из храма, и на подходе к дому, уже когда машину поставил, встретил бригадира, который по добыче. С ним еще один, тусклый такой. Как раз звали бумаги на стройматериалы заполнить. Я спрашиваю, нам это, мол, зачем, если ни один из нас к строительству как таковому отношения не имеет. Я же, если рассудить, управляющий производственного цеха, которого еще и в помине нет, а ты – это я бригадиру объясняю – занимаешься добычей руды. А он мне говорит, будто я, как единственный представитель руководства, обязан следить за всем, иначе на него повесят. Вроде как у него среди рабочих звание самое высокое что на стройке, что на участке добычи, вот он и отдувается за всех. И как начал, что я, мол, не справляюсь, не слежу и прочее! Я объяснить даже толком ничего не успел. А тут этот тусклый еще сплюнул мне прямо под ноги! Ну я развернулся и ушел. Сами пускай с бумажками разбираются, раз ни во что не ставят.

– Тебе, конечно, виднее, да проследить надо бы. Наши недовольны, на моей-то стороне поселка особенно – сам ведь знаешь.

– Мне до этого какое дело? – Радлов стал говорить раздраженно. – Я же управляющий поневоле! Ты хоть понимаешь, что у меня предприятие отобрали и кинули жалкий кусок – на вот, только не возгудай! Глупость-то вся в том состоит, что нынешних владельцев никто не знает – мне и с должности сняться не у кого. Бумажки-то все приходят от имени завода и со старым составом дирекции, с покойничками. Что я, по-твоему, у покойников отпрошусь? Ну бред какой-то, честное слово!

– Может, ты ошибся где?

– Лука, я тебе все свидетельства, все копии показывал. Единственная действительная доля – та, которая на само же предприятие и записана.

– Звучит так, словно твой завод сам себя строит.

Радлов горько усмехнулся и ответил:

– Ну получается, что либо так, либо покойники оживать научились.

– Может, и научились, – Лука засмеялся. – Ты теперь в загробную жизнь верить должен.

Петр посмотрел на гостя в упор, довольно долго, словно не понимая, что могло вызвать смех, потом серьезно произнес:

– Я верю. И в Бога верю тоже, – прервался, собираясь с мыслями. – Ты вот говоришь, нет ничего. А как же люди во время клинической смерти? Они же… видят. Многие и не только тоннель видят, не только свет, но и дальше.

– Ты знаешь, я когда-то читал, что это ничего общего с загробным миром не имеет.

– Читал он! – почему-то возмутился Радлов. – А что же тогда?

– Вроде как в мозгу после смерти один какой-то участок продолжает работать. Скажем так, делает всякие подобные видения. И, конечно, собирает впечатления человека из жизни, иначе как. Мозг что успел накопить, на том и основывается. То есть, ты просто некоторое время видишь то, во что верил, но лишь до тех пор, пока окончательно не умрешь. И уж тогда всё, – Лука вздохнул. – Тогда пустота.

– Может, и так, – нехотя согласился Петр. – А только сам же сказал – умирая, человек видит то, во что верил. Ну и что ты увидишь? Пустоту?

– Хотя бы без иллюзий.

Радлов вдруг опечалился, сник, так что тело его обвисло бесформенным мешком, и с какой-то тоскливо-упрямой интонацией спросил еще раз:

– Значит, нет Бога, по-твоему? И от Лизы, получается, не осталось ничего живого? И…страдаем зря?

– А, – протянул Лука. – Вот ты о чем. Я не знаю, правда. Так, поговорить в коем-то веке на отвлеченные темы, в словах поупражняться. А Бог… он, может, и есть.

– Да. Спасибо тебе, – ответил Радлов, догадавшись, почему именно Лука пошел на попятную.

В кухню незаметной тенью вошла Тамара, принеся с собой запах гари и паленого воска.

– Ну как ты? – спросила она у гостя сиплым, севшим от плача голосом. Она по-прежнему носила все черное и, кажется, похудела еще сильнее – скулы на ее лице выпирали, как у мертвой.

– Дома сидеть невмоготу, а так неплохо, – соврал обувщик. – Сама-то как себя чувствуешь?

– Нормально, – соврала в свою очередь и Тамара. – Что с Ильей?

– Идет на поправку, только с мозговой деятельностью проблемы. Не знаю, что дальше будет.

– Я помочь обещал, – вмешался в разговор Петр. – Специалистов хороших оплатить и вообще…

– Конечно. Лука, мы поможем. Ты ведь для нас в свое время столько сделал. Для нас и для…

«Лизы» так и не прозвучало. Тома расплакалась, вспомнив о детстве своей дочери, извинилась и снова сбежала наверх.

2.

После Радловых Лука направился к развороченному горному склону, где велась добыча руды. Он довольно сильно расчувствовался, когда Петр пообещал помочь с Ильей, и еще во время беседы принял решение посетить бригадира. При взрыве и массовом падеже грачей тот своими пояснениями предотвратил назревавший конфликт между жителями селения и рабочими, из чего Лука заключил, что бригадир – человек вполне разумный, покладистый, и если уж поссорился с Радловым, так наверняка из-за банального недопонимания. Люди со стороны чаще всего легко улаживают подобные ситуации.