Красные партизаны

— Это женщины любят ушами, а мужчины сердцем. А сердцу слова не нужны. Если женщина любит сердцем, то ей тоже слова не нужны. Хотя, как и цветы желательны. Так вот, если встретишь мужчину, при котором тебе хорошо и без слов, то это и есть любовь. Остальное, лапша на ушах или влюблённость. Сегодня есть, завтра нет. Так рассказывать дальше?

— Дед, ты не слушай эту! Ей, только бы про лыцарей, да про море цветов. Про поезд расскажи…

— Ну, про него и сказ.

По ночам наш поезд мерно постукивал на стыках. Паровоз, зенитная платформа, вагон с охраной, десять платформ с техникой, вагон с больными, вагон с сотрудниками НКВД и снова зенитная платформа. Днём отстаивались на запасных ветках железнодорожных узлов. Такие ветки были построены ещё до войны, под руководством НКВД. В 1–2 километрах от станции, рельсы и шпалы были покрашены под ландшафт, натянуты маскировочные сети. Предназначены для специальных составов.

Немецкая агентура сработала хорошо. Когда наш состав тронулся, на фашистском аэродроме взлетели два «Мессершмитт Me 323». На их борту было более 200 спецназовцев из полка «Бранденбург». На второй дневной остановке они нас и поджидали.

— А, что они Вас раньше не разбомбили или не высадили десант?

— Разбомбить было трудно, маскировка была хорошая. Ну, о прикрытии с воздуха и зенитных батареях я не говорю, стянули со всей округи. Высадить десант? Так сколько этого десанта нужно было бы? Сколько советских войск поблизости располагалось. За час в пыль растёрли весь десант.

— Ну, тогда просто подорвали бы железнодорожные пути и поезд под откос.

— А чтобы это дало? Большинство составов двигалось по ночам. Спутать нас с другим поездом было просто. Техника пусть и помятая, но осталась бы целой. А вот захватить нас, в отдалении от фронта, а значит и воинских частей, было проще. Пока на станции сообразят, что за стрельба на запасных путях в двух километрах от них. Пока вызовут войска, пока те прибудут. Они ведь с собой больше тонны термита взяли! Собирались, всё, в кучу плавленого железа превратить.

Так вот, это была вторая остановка. Как положено, сразу была выставлена охрана. Охрана разделялась на три группы. Охрана самого состава, охрана, выдвинутая на 200–300 метров и дозоры. Дозоры были с собаками и патрулировали по кругу на расстоянии 500–700 метров от объекта. Это было большой неожиданной неприятностью для фашистов. Такой усиленной охраны они не предвидели.

— Ну, не такое это и препятствие, пробежать на 200–300 метров больше чем рассчитывали.

— Во-первых, ты забыл о собаках. К патрулю близко не подойдёшь, собаки учуют. Убрать дозор без шума не получиться. Во вторых из-за собак, сгруппироваться перед атакой ближе, чем на 200–300 метров от дозора нельзя. Посчитай — 700 плюс 300 это 1000 метров, километр. За сколько можно преодолеть километр, да ещё по лесу? Это 4–5 минут. За такое время весь поезд превратиться в крепость.

Был полдень, все свободные от караулов, отдыхали. Большинство спали. Мы с Надеждой ушли к речке, которая протекала в 400 метрах от запасных путей. Без охраны нас не отпустили. Пришлось договариваться. Поскольку сзади и по бокам, находились наши посты, то опасность могла быть только спереди. На это я и напирал. Уговорил троих моих охранников пройти вперёд на 200 метров.

Ну что это за свидание, если на тебя пялится три пары глаз? Так впервые, мы и остались наедине с вашей бабушкой. Искупались в речке, легли позагорать на травке. Здесь я и признался в любви.

Здесь мы и поцеловались в первый раз.

— Хы-хы.

Чего гы-гы? Поцеловались, говорю. Обнялись и тут со стороны нашей охраны, раздался стон. Это в мирное время, человек задумается, что это такое и что делать. Сейчас была война. Почти без раздумий я выхватил лимонку из разгрузки и бросил в сторону стона.

— Дед, ты же мог наших сотрудников НКВД убить!

— До них было более 200 метров, а я гранату бросил на 30 метров. Не собирался не в кого попадать, главное посильнее нашуметь. Правда и нашумел и попал.

Фашисты, после разведки наших постов пришли к заключению, что по воде, вдоль берега, оптимальный путь к нападению. Дождались, когда дозор с собаками отошёл подальше, начали движение и нарвались на мою охрану. Не знаю, почему сотрудники НКВД прозевали, но это случилось. Передовые бранденбурговцы были из подразделения «Роланд». Это подразделение комплектовалось из украинцев. Возможно советская офицерская форма и русский язык, в первый момент, ввели ребят в замешательство. А потом стало поздно. Но госпожа фортуна, в нашем с Надеждой лице, была в этот день, не на их стороне.