Красные петухи<br />(Роман)

— Приспела пора последнего удара, а у эсеровской братии бить-то нечем. Даже самой отменной резолюцией или прокламацией одной башки не отсечешь. А их ныне надо косой косить. Вот и вся платформа. — Высказав это совершенно трезвым четким голосом, Коротышка вдруг снова заржал.

В дверь постучали. Вошла довольно высокая, пухлая, увядающая женщина лет сорока пяти с длинными, пышно взбитыми волосами, полным ярко накрашенным ртом и чересчур подведенными липкими глазами.

— Позвольте убрать со стола? Самовар вскипел.

— Пожалуйста, пани Эмилия, — откликнулся Вениамин.

Пока медлительная хозяйка собирала посуду, Коротышка незаметно пощипывал ее за полные ляжки. Пани Эмилия делала вид, что не замечает этого.

— Во, кобылка! — восхищенно воскликнул Коротышка, едва пани Эмилия скрылась за дверью.

— Бывшая настоятельница бардака, — деловито доложил Вениамин. — Железная хватка. При нужде ни перед чем не остановится. В курсе всех наших дел. Единственная женщина в губернском отделении крестьянского союза…

— Вы, я вижу, умеете подбирать кадры. Чтоб и в деле, и в постели. Гы-гы-гы. — Умолк, отвел глаза, и тут же полное его лицо, словно отяжелев, расслабло в скорбной гримасе. И опять пальцы правой руки затанцевали по столешнице, отбивая тот же ритм, зашевелился, притопывая, правый валенок, и Коротышка глухо промурлыкал: — Турлюм-пум-пум, тарля-ля-лям… Да-а… Иногда кажется, все лучшее уже позади. Мечты, идеалы, эмоции. Впереди кошмарный самообман… С вами не бывает такого? — И не дав Вениамину рта раскрыть: — Не надо. Слова — призраки.

Странную неуверенность и неловкость испытывал Вениамин рядом с этим человеком: уж слишком неожиданно переменчив и неуравновешен, черт знает, в каком качестве предстанет через минуту.

За чаем говорил Вениамин. Скоро в его голосе заструилось высокомерие и даже небрежение к собеседнику. Тот опустошал стакан за стаканом, слушал и молчал, лишь изредка задавал вопросы — короткие и громкие, как выстрел.

— Устрою вас командиром продотряда особого назначения. Там в основном наши. Продразверсткой деревня накалена, недостает для взрыва малой искры. Ваша задача — высечь ее. Травить, тиранить сибирского чалдона, пока не взбеленится. Если разверстки окажется не-доста-точно для этого — придумаем какой-нибудь дополнительный побор. Надо вместе с зерном вытрясти из мужика веру в Советскую власть и большевистские декреты. Крови не боитесь?

— Смешной вопрос задаете, господин поручик. — Коротышка явно обиделся и медленно, не разжимая зубов, процедил: — Я имел честь служить в контрразведке адмирала Колчака. И не рядовым. Могу освежевать живым любого… даже вас. Без колебаний и сантиментов. Я — палач, если угодно-с. Профессиональный, образованный. И не дай бог когда-нибудь вам угодить в мои руки. — На миг растопырил короткие пальцы, с силой сжал кулаки так, что вздулись, резко обозначась, сосуды, энергично крутнул, будто вращая коловорот. — Все соки выжму. До последней капли. — Одной стороной лица изобразил подобие улыбки. Покривил правый уголок рта, подмигнул правым глазом. — Это для полноты знакомства, чтоб никаких неожиданностей.

Пауза вышла долгой и неловкой, Вениамин с трудом заставил себя улыбнуться и сказать деланно-шутливо:

— А ведь, пожалуй, это похоже на правду.

— Святая правда, — тихо и миролюбиво поправил Коротышка. Помолчал глубокомысленно, полузакрыв глаза. — Бедная правда. Ни с одной потаскухой не вытворяют таких мерзостей. Каждый вертит ею, как хочет. Правда — ком глины, из которой можно слепить и жалкого урода и божество. Все зависит от ваятеля. От нас с вами. — Гоготнул. Залпом опорожнил стакан остывшего чаю. — Хотелось бы услышать о губернских властителях, особо о Пикине и Чижикове. Имею поручение присмотреться к ним, держать под прицелом. Что за птицы?

— Пикин — за-яд-лый боль-ше-вик. Из крестьян. Наверняка из бедняков: уж очень люто ненавидит богатеев. Каждого кулака готов собственноручно к стенке. Отчаянный и решительный как сатана, никаких «но» не признает. Не задумываясь собственной башкой заткнет любую пробоину. А политик— хреновый: все норовит кавалерийским наскоком, атакой. Ну что еще?.. Типично русская натура — все с маху, все до дна… M-да. — Выдержал многозначительную паузу. — Тут обстоятельства на нашей стороне… Ответственный секретарь губкома Аггеевский — тоже рубака и отчаюга высшей пробы, только пограмотней. Революция произвела на свет божий новую породу Аггеевских — Пикиных. Для них нет порога, через который не переступили бы во имя мировой революции. В этом их сила и слабость…

— Ясно, — нетерпеливо перебил Коротышка.

Упрекнув его взглядом, Вениамин нимало не ускорил течение речи, напротив — сделал ее замедленнее да еще в голос подпустил снисходительного высокомерия.