Красные полковники. Держава превыше всего!

«Стало очевидным, что господствующая на планете общественно-экономическая формация прямо угрожает не просто прогрессу Человечества, вопрос стоит уже о самом существовании человека разумного. Стремясь обеспечить продление своего господства, капитализм уже фактически остановил прогресс Человечества, так как дальнейший прогресс несет непосредственную угрозу существованию капиталистической верхушки».

— А не так все будет, — опять не согласился Гольдштейн. — Кризис конца ресурсов, войны… Вот просто попробуйте посмотреть на историю как бы со стороны. Человек развивался, осваивая новые территории. А теперь на нашей планете они, эти неосвоенные территории, кончились. Две мировые войны устроили, чтобы перераспределить Землю.

— А как же Сибирь, Центральная Америка, Африка, наконец? — спросила Вера.

— Надолго ли их хватит при нынешних темпах? — отмахнулся Виктор. — И вообще, любое исключение — подтверждение правила. Нашей цивилизации для развития необходимы новые земли, иначе тупик. Кто-нибудь будет оспаривать этот постулат?

— Ну, — Гриша хотел что-то сказать, но замолчал. Серьезных возражений у него не нашлось.

— Необъятный резерв этих новых земель — космос, — Гольдштейн, похоже, сел на своего любимого конька, — но, увы, дорого. А сейчас делается только то, что дает прибыль.

— О, так американцы же запускают исследовательские аппараты, — Григорий уже начал понимать, к чему ведет свою речь Виктор.

— Капля в море, — отмахнулся Гольдштейн.

— На Луне две их автоматические станции сидят. Вон, прямая трансляция с видеокамер оттуда в Интернете, — гнул свое Гришка.

— А вот это как раз голимая коммерция, — поддержал друга Геннадий. — Считается, что на Луне огромные запасы гелия-3 в связанном виде. Штаты хотят первыми наложить на них свои загребущие лапы. Лучшая горючка для будущих термоядерных реакторов.

— Правильно, — согласился Виктор. Он одним большим глотком прикончил содержимое своего стакана. — Но Луна — это никак не глубокий космос. Так себе, прихожая нашей Земли. Для нормального развития человечеству нужны другие планеты у далеких звезд. — Гольдштейн тут же приготовил себе новый коктейль — водка с апельсиновым соком пополам. — Земля — колыбель человечества? Может быть. Только вот протухнем мы в этой колыбели. Человек по своей сути — существо любопытное. Ему надо или двигаться вперед, или он перестает быть человеком, превращается в животное.

— Ну а если другие планеты уже заняты? — Гриша не стал спрашивать, как добраться до далеких звезд. Ясно же, что с помощью установок пробоя.

— А вот это вряд ли, — Виктор сделал очередной глоток.

«Да он же уже в доску пьяный! — внезапно дошло до Сахно. Понятно теперь, почему язык так здорово развязался».

— Значит, так: или мы одни в этой галактике, или первые. Сейчас обосную. — Витя опять приложился к стакану. Геннадий искоса посмотрел на брата, и тот немедленно отодвинул подальше от Гольдштейна бутылку с водкой. Впрочем, рассуждать физику никто не мешал.

— Солнечная система находится на краю нашей галактики? Научный факт. Вывод: мы остыли из межзвездной плазмы одни из первых. Соответственно, у нас опять-таки у первых появились условия для зарождения жизни. Ученые утверждают, что кислородно-углеродная органика самая энергетически выгодная. Но диапазон ее возможного развития мизерный. Температурный, скажем, двадцать пять-тридцать градусов Цельсия плюс-минус десять. Я имею в виду животных, никак не растения. При сорока белок начинает свертываться. Радиационный диапазон еще уже. А гравитационный вообще смешон. Чуть больше вес, и разум не может появиться. Чуть меньше — и планета не удержит атмосферу. Она, атмосфера, у нас и так тонюсенькая. Что такое два десятка километров по сравнению с шестью тысячами диаметра Земли? Тонкая пленочка. Попасть в нужный диапазон освещенности от звезды — чудо. А чтобы на поверхности планеты были все необходимые минералы в относительно подходящей пропорции… Да еще чтобы минимум миллиард лет не было изменения природных условий из-за космических катаклизмов… Всякие там большие метеориты и кометы. Или, скажем, та же Луна. Вот у какой еще планеты есть такой камушек на орбите, который ну просто тютелька в тютельку стабилизирует вращение Земли (ну, как утверждают геофизики) и так аккуратно взбалтывает нашу пробирку (море-окиян) приливами? Уникальные условия для зарождения жизни сложились именно здесь и нигде больше!

— В центре галактики жизни нет и быть не может? Рано еще? — шестнадцатилетняя Вера первая заговорила, когда Гольдштейн замолчал.

— Получается, что так, — согласился с Виктором Сахно и потянулся к сигаретам.

— Ну вы, мальчики, и наговорили. — Наталья бесцеремонно отобрала из рук у мужа сигарету, прикурила, затянулась и сунула фильтром Александру в губы. — По-вашему, или человечество в ближайшее время делает рывок к звездам, или… — Она замолчала на полуслове, опять отобрала у Сахно сигарету, глубоко затянулась и начала размышлять вслух: