Красные против белых. Спецслужбы в Гражданской войне 1917–1922

К концу лета 1919 г. положение на фронте значительно изменилось. Инициатива перешла к Красной армии. После взятия Челябинска ей открылась дорога в глубь Сибири. 6 августа войска Восточного фронта стали преследовать колчаковцев в двух направлениях: 3-я армия – на Ялуторовск, Тюмень, 5-я – вдоль железной дороги Челябинск – Курган. Отсутствие координации в деятельности фронтов, большие потери в живой силе и технике, усталость войск и отсутствие резервов усугубляли положение колчаковской армии. Громоздкая система центрального военного управления оказалась малопригодной в создавшихся условиях.

Приказом № 762 от 10 августа 1919 г. было объявлено о расформировании штаба Восточного фронта. Распоряжением начальника штаба ВГК от 17 августа вновь сформирован Походный штаб фронта, в составе которого находился разведывательный отдел, а при нем – контрразведывательная часть[359].

Приказ от 2 сентября 1919 г. № 997 ограничился лишь переименованием органов военного контроля в местные органы контрразведки, оставив их в структуре военно-административных управлений районов армий. Контрразведывательные отделения и пункты армейских штабов были переименованы в войсковую контрразведку[360].

Став начальником штаба Восточного фронта, генерал П.Ф. Рябиков, видимо, из-за большой загруженности работой, поступил вопреки рапорту полковника Н.П. Злобина – передал всю контрразведку военно-административному управлению. «После ряда совещаний с генералом Домонтовичем (главный начальник военно-административного управления района Восточного фронта. – Авт.) мною был составлен доклад о передаче дела управления контрразведкой и военным контролем в ведение военно-административного управления, имевшихся при армии и в тыловом округе, – писал П.Ф. Рябиков. – Всяческое содействие контрразведке и военному контролю должна была оказывать наружная и уголовная милиция, а также милиция железнодорожная»[361].

После реорганизации задачи органов безопасности остались прежними: войсковая контрразведка занималась ликвидацией неприятельских шпионов и агитаторов в войсках, местным органам контрразведки вменялось в обязанность ведение борьбы с антигосударственными элементами страны. С целью выяснения отношения войск и населения к существующему строю агентура насаждалась во все подразделения, вплоть до рот и эскадронов, и во все населенные пункты[362].

1 октября 1919 г. был издан приказ начальника штаба ВГК № 1184 об образовании из Ставки и Походного штаба ВГК управлений Восточного фронта: полевого управления артиллерии фронта, полевого инспектора инженеров фронта, главного начальника военно-административного управления, осведомительного управления и личного конвоя главкома армиями Восточного фронта. Контрразведывательный отдел штаба ВГК был переподчинен главному начальнику военно-административного управления фронта. Заметим, что генерал-квартирмейстер непосредственно подчинялся начальнику штаба фронта, а главный начальник военно-административного управления – главнокомандующему фронтом[363].

Осенью 1919 г. руководителям колчаковских спецслужб становилось понятно, что поражение армии – дело времени, и они начинают подготовку к подпольной работе. При отступлении войск контрразведка оставляла в тылу противника офицеров для создания партизанских отрядов, организации восстаний, взрывов мостов, диверсий на железных дорогах и линиях связи. Когда об этом стало известно особым отделам и местным ЧК, они предприняли меры для их задержания[364].

Главным итогом 1919 г. явились разгром армий генерала А.И. Деникина и адмирала А.В. Колчака, ликвидация наиболее сильных белогвардейских государственных образований и их органов безопасности и в то же время – укрепление большевистской диктатуры и ее основного репрессивного инструмента органов безопасности, в том числе особых отделов ВЧК.

В феврале 1920 г. в Москве состоялась IV Всероссийская конференция чрезвычайных комиссий. В соответствии с принятыми на конференции решениями правовое положение особых отделов губернских ЧК изменилось. Ограничивалась их автономность. Если раньше особые отделы, входя в состав губчека, финансировались и подчинялись органам военного ведомства, то теперь конференция предоставила коллегии губчека право осуществлять контроль за всей деятельностью особого отдела, а также расходованием финансовых средств по гласным и секретным кредитам. В руководящем и организационном отношениях особые отделы подчинялись особому отделу ВЧК[365].