Красные против белых. Спецслужбы в Гражданской войне 1917–1922

В книгах, брошюрах, статьях, изданных российскими эмигрантами и советскими перебежчиками[11], рассматривался более широкий круг вопросов. Освещались правовые основы деятельности советских спецслужб, их взаимоотношения с органами коммунистической партии, отдельные закордонные операции советской внешней разведки, роль руководителей органов госбезопасности Ф.Э. Дзержинского, В.Р. Менжинского, Г.Г. Ягоды, Н.И. Ежова, Л.П. Берии и др.

Верно подчеркнув основное предназначение органов ВЧК в советской политической системе – прямое подавление противников большевистской доктрины, все же авторы в своих работах представляли деятельность чекистских органов исключительно в виде перманентного насилия, массовых расправ и бессудных казней. Так, в издании центрального бюро партии социалистов-революционеров 1922 г. отмечалось: «…самое гнусное издевательство над личностью, поругание человеческого достоинства, побои, истязание, мучительство физическое и моральное – расцвели в большевистских тюрьмах таким пышным цветом, что затмили собою весь ужас времен самодержавия»[12]. В.Л. Бурцев в 1932 г. писал: «…ГПУ – гнуснейшая и преступнейшая большевистская организация»[13]. Причину сложившегося положения вещей авторы усматривали в идеологических установках правящей большевистской партии и ее вождя В.И. Ленина, который считал, что без революционного насилия над эксплуататорами не может быть обеспечена победа нового общественного строя. «Ни один еще вопрос классовой борьбы, – говорил он, – не решался в истории иначе, как насилием. Насилие, когда оно происходит со стороны трудящихся, эксплуатируемых масс против эксплуататоров, – да, мы за такое насилие!»[14]

В подобном ключе рассматривали органы госбезопасности и собственно иностранные авторы. Однако далеко не все из них делали это на основе обстоятельного анализа имевшихся, хотя и немногочисленных, источников. Так, например, венгерский исследователь Е. Пильх, подготовивший трехтомную история шпионажа и службы по сбору информации[15], подошел к освещению советских органов госбезопасности, в том числе и ВЧК, слишком упрощенно и довольно предвзято. Без ссылок на источники он утверждал: «По статистическим данным, на каждые 12 человек русского населения приходится один тайный агент. Среди них убежденными коммунистами были лишь главнейшие руководители, в то время как остальные агенты состояли из бедных, несчастных, введенных в заблуждение людей, из уличной черни, заводских и фабричных босяков и из людей, готовых за деньги пойти на любое дело»[16]. О корпусе войск ВЧК он сделал следующее заключение: «Эти войска были важны не столько из-за своего количества, сколько из-за того, что они состояли из ничего не боящихся и незыблемо привязанных к коммунистической власти террористов. Большинство их ранее входило в китайские разбойничьи банды»[17] и т. д.

Вне внимания зарубежных авторов остались вопросы выявления и пресечения внешних угроз российской государственности, участия в восстановлении экономики, борьбы с уголовной преступностью (спекуляцией, преступлениями по должности, контрабандой, фальшивомонетчеством и т. п.), реализации мероприятий по борьбе с беспризорностью, эпидемиями и др.

В западной историографии также не затрагивались вопросы разведывательной деятельности Великобритании, Германии, США и Франции против белогвардейских режимов, тем самым замалчивались геополитические цели интервенции.

В литературе русского зарубежья белогвардейские спецслужбы не стали объектом внимания со стороны ученых-историков и участников Гражданской войны. Отчасти это объясняется тем, что документы, хранившиеся в Русском зарубежном историческом архиве в Праге, в межвоенный период оставались недоступными для исследователей[18].

Оказавшиеся в эмиграции белогвардейские разведчики и контрразведчики не оставили после себя исследовательских или мемуарно-исследовательских трудов о деятельности спецслужб в годы Гражданской войны.

В лекциях генерала Н.С. Батюшина, изданных в Софии в 1939 г. в виде отдельной книги (переиздана в 2002 г.)[19], обобщен опыт функционирования разведки и контрразведки в начале ХХ в., дана критическая оценка деятельности спецслужб Белого движения.

Анализ литературы русского зарубежья показывает, что белогвардейские контрразведывательные органы изредка упоминались в мемуарно-исследовательских работах видных деятелей эмиграции.

Одним из первых издал за рубежом книгу генерал-лейтенант А.И. Деникин. Экс-главнокомандующий ВСЮР дал отрицательную оценку деятельности контрразведывательных и сыскных органов на Юге России[20].

В «Записках» главнокомандующий Русской армией генерал П.Н. Врангель достаточно внимания уделяет проблеме обеспечения безопасности тыла в Крыму в 1920 г., обосновывает принятое решение о проведении реорганизации военно-управленческого аппарата и объединения в одну структуру органов военной контрразведки и внутренних дел[21].