Красные сферы. Часть 1

«…Попав на Мысю, Ромбов как будто перенёсся из благоустроенного села в город, управляемый сумасшедшими. Широкая Соединительная улица, судя по всему, принадлежащая ещё Васяцю — просторное шоссе с аккуратными рядами разноцветных домиков, разделённых садами, в искрящемся от солнечного света снегу — вдруг открылась в стиснутый с двух сторон высокими холмами перекрёсток двух грязных городских улиц, одна из которых имела тротуар только с одной стороны, а другая вообще не имела. От унылых серых домов, расположенных как бы в два слоя — прямо на улице пронумерованные шестиэтажные дома, за ними пятиэтажные дома — к улице вела грязные дорожки. Дворов не было. Их заменяли бетонные площадки с запущенными клумбами и гаражами, источающими ядовитый бензиновый запах. Снег во «дворах» тоже был убран. Ромбов обратил внимание, что, в отличие от Васяця, где на горках было много детей, тут, где горки были ничуть не хуже, было совсем безлюдно. Или… никто не рисковал съезжать по горкам, упирающимся в гаражи.

Из ближайшего дома вышел толстый человек в пальто и с портфелем под мышкой.

— Иван Иванович! Стойте! Как же так? — раздался из того же подъезда женский голос.

«Имя и отчество совпадает, — вспомнил Ромбов. — Может быть, это он и есть?»

— А вот так, — ответил человек с портфелем…

— Распоряжается тут, как хочет! — возмутился мужской голос…» (Голоса — неопознаваемые?)

«…— Войны не видел, голода не видел, а ещё и требует газ включить…»

(Знакомые доводы… Хотя — сколько ему в 1984-м?)

«…Стараясь не выдать себя, Ромбов последовал за ним. Он не собирался начинать разговор с Грехом прямо на улице…

Вскоре дома пошли только по левой стороне улицы. Справа возвышалась мрачная серая бетонная стена, из-за которой были видны дымящие трубы. В одном месте в стену были врезаны дверь и два окна, над которыми был укреплён прочный металлический щит, несущий буквы с неоновой надписью «Пивзавод имени 5-летия Конституции СССР»…»

(Не привыкнуть: «наяву» — приметы пародии!)

«…За хлебозаводом начинались две улицы, застроенные вперемежку сельскими и городскими домами, да ещё и незаасфальтированные. Грех свернул на ту, что начиналась ближе. Дальше впереди виднелась построенная в бетонном «дворе» многоэтажного дома свадебная палатка, из которой раздавалась растянутая завывающая музыка и крики «Горько-о-о!» «Ну, ничего же, сейчас тебе и вправду будет горько», — подумал Ромбов.