Красные цепи

Ворота раскрылись, и из черноты проема ударили тяжелые арбалетные стрелы. Один из моих солдат был убит на месте, еще двое ранены, причем одному из них стрела, пробив щит, пригвоздила к нему руку. А в следующее мгновение во двор черной грохочущей лавой хлынули воины лорда Марвера. Их было несколько сотен, черные доспехи из грубых листов железа лязгали и скрежетали, шлемы закрывали до половины уродливые лица, а в руках они сжимали мечи с крючковатыми навершиями, палицы и боевые молоты. Эта черная железная волна обрушилась на строй моих копейщиков, и не прошло и минуты, как пятеро из них уже лежали замертво, а остальные были отброшены к самому крыльцу. Двор заполнил рев и грохот железа, а еще цепенящий страх неизбежной смерти, который, случается, испытывает человек перед лицом стихии. Я, как мог, сдерживал натиск нападавших, и славный меч, подаренный лордом Валентайном, помог мне разбить немало вражьих доспехов, так что через минуту все лезвие его было уже темно-багровым от крови. Я отвел уцелевших солдат на высокое крыльцо для обороны дверей замка, надеясь на то, что несколько узких лестничных маршей и высокая балюстрада послужат нам хотя бы временным укреплением. Нападавшие разделились: одни из них с воем и рычанием лезли на нас по лестницам, а другие, числом до двух сотен, устремились к залу для челяди, где пировали безоружные ратники и оруженосцы. Я видел, как закованной в доспехи лавиной ворвались они в зал, и со страхом подумал о своем младшем брате. Тем временем арбалетчики врага изготовились для еще одного залпа и заставили нас прижаться к каменной ограде лестницы, чтобы избежать попадания смертоносных стрел, а пехота продолжала карабкаться вперед, спотыкаясь о распростертые на ступенях тела своих сраженных собратьев. Я был в отчаянии. Господь пока хранил меня от серьезных ран, но вместе со мной лестницу обороняли только десяток бойцов, силы же противника казались неисчерпаемыми. В этот момент я увидел, как ворвавшаяся было в нижний зал черная пехота с воплями выкатывается обратно, словно некая сила выдавливает ее оттуда, и многие, выйдя, падают тут же на булыжники двора ранеными или умирающими. Сердце мое возликовало, когда я увидел, как следом за ними, преследуя и добивая, появляются ратники лордов и наши лучники во главе с моим братом. Воистину, у смельчаков и слуги бывают смельчаками: без шлемов и доспехов они дрались так, что выбили из зала вооруженного врага и преследовали его, поднимая оружие павших. Я закричал, чтобы они присоединялись к нам, и вот уже во дворе загремела настоящая битва, в которой смешались свои и чужие воины без всякого строя и порядка, сражаясь с редким ожесточением, а я, воспользовавшись моментом, отбил атаку на лестницу, погнав врагов вниз прямо по трупам. Мой брат Томас добрался до меня через схватку, он был весь залит своей и чужой кровью, и, хотя мы по прежнему уступали противнику в численности, я намеревался организовать атаку и выбить врага из замка. Дух наш был не сломлен, противник же, напротив, утратив преимущество предательского внезапного нападения, отступал, ибо ярость и злоба никогда не заменят доблести и чести. И я уверен, что, с Божьей помощью, мы бы отстояли замок, если бы в воротах не появился всадник.

Это был Мороандер, гигантского роста, закованный в черные латы воин, сквозь прорези закрытого шлема которого сверкали красным огнем глаза. Он ехал верхом на коне, один вид которого вселял ужас в самые доблестные сердца, и в руке его была огромная палица на длинном древке. Его появление словно добавило одержимости нашим врагам, и они набросились на нас с удвоенной яростью, а Мороандер одним ударом своего страшного оружия сбивал с ног двоих, а то и троих воинов, и тела их разлетались в стороны, словно щепки из-под топора.

Мы снова отступили к крыльцу, держа оборону на лестничных пролетах и верхней площадке, но Мороандер приближался, а когда копыта его коня встали на первые ступени лестницы, стало ясно, что крыльцо нам не удержать.

И тогда я сказал своему брату, что он должен взять с собой нескольких копейщиков и бежать в пиршественный зал, чтобы предупредить лорда Валентайна о нападении и вероломстве лорда Марвера. Но Томас ответил мне, что будет держать оборону здесь, сколько сможет, и не уйдет с крыльца иначе как победив или умерев и чтобы я сам отправился к лорду Валентайну с вестью, ибо только мне лично поручено заботиться о нем и его семье. И поскольку было не время и не место для споров, я согласился, оставив с Томасом старого О’Рурка, лучше которого никто не владел топором, а сам отправился в замок, взяв с собой молодого копейщика Престона и еще двух ратников из тех, что прибыли с лордами. Больше я никогда не видел моего брата.