Красные цепи [Трилогия]

— Это место мне кажется необитаемым, — заявила Алина, скептически оглядываясь вокруг. — Не удивлюсь, если увижу в углу скелет последнего посетителя, обнимающий пивную кружку. Сюда вообще кто-нибудь ходит?

— Днем и на буднях почти никто, только свои, — ответил Гронский. — Но в пятницу и субботу сюда не войти, а столики заказывают за несколько дней.

И в подтверждение своих слов он показал на зеркало напротив входа, на котором красовалась надпись: «В пятницу и субботу — АД!»

— Я вижу, — скептически отозвалась Алина. — По-моему, тут уже ад. Банька с пауками в углах, как у Достоевского.

Гронский улыбнулся и прошел направо, лавируя между беспорядочно стоящих столов и стульев. Алина последовала за ним, опасливо придерживая полы своего светлого пальто. Они сели за столик, сооруженный из старого пивного бочонка и верхней части большой деревянной катушки для кабеля, при этом Гронский уселся на бесформенный грязно-синий диван, который выпустил из себя облако пыли, а Алина, старательно отгоняющая мысли о клещах, клопах и прочих паразитах, живущих в этих мягких недрах, осторожно присела на ветхий деревянный стул.

— Похоже, вчера вечеринка удалась, — произнес Гронский, стягивая пальто и оглядывая бар. — Девочки даже прибраться не смогли.

И действительно: на барной стойке и некоторых столах стояли полупустые пивные бокалы, пепельницы, похожие на ежей, ощетинившиеся окурками вместо иголок, и тарелки с присохшими объедками.

— А где сами девочки? — спросила Алина.

— Сейчас найдем, — Гронский поднялся. — Заодно и закажу что-нибудь. Будете кушать?

— Вы, верно, шутите, — ответила Алина. — Мне только минеральную воду. Желательно в закрытой бутылке.

Гронский снова улыбнулся и направился мимо стойки во второй зал, в котором располагалась грубо сколоченная маленькая дощатая сцена. Там же обнаружились и девочки: одна спала крепким сном, свернувшись калачиком, на диване, являвшемся, по-видимому, младшим братом того, на котором до этого сидел Гронский. Другая расположилась в гамаке, подвешенном в оконном проеме, и выставила босые ноги навстречу белесому свету дня.

— Привет, Снежана, — сказал Гронский. — Как прошла ночь?

Девушка в гамаке зашевелилась и повернула голову на звук его голоса.

— Привет, Родион, — слабо отозвалась она. — И не спрашивай. Слушай, сделаешь себе сам кофе или покушать? У меня сил нет.

— Снежа, я бы с радостью, но я не один. Кстати, а кто сегодня на кухне?

— Рома. Но он тоже спит.

— Я буду очень признателен, если ты его разбудишь и попросишь сделать для меня яичницу, он знает, как я люблю. И еще нам два кофе и минералку.

Снежана со стонами принялась выбираться из гамака, а Гронский вернулся к ожидавшей его Алине.

— Ну вот, все прекрасно, — возвестил он. — Я разбудил девочек, и сейчас нам сделают кофе и яичницу. Кстати, очень рекомендую, если все же передумаете насчет второго завтрака. Это блюдо удается местному повару на удивление хорошо. Правда, это вообще единственное, что ему удается.

Алина покачала головой.

— Нет уж, увольте. Я собиралась сегодня поужинать с отцом в итальянском ресторане, не хочу перебивать аппетит. Если, конечно, разговор, ради которого вы меня привели в это чудесное место, не затянется до вечера.

За барной стойкой надрывно загудел кофейный аппарат. Гронский откинулся на спинку дивана, закурил и посмотрел на Алину.

— Я нашел мотив, которым руководствуется убийца. Точнее, источник этого мотива. Думаю, это существенно сузит круг наших поисков.

Гронский как мог коротко рассказал Алине о том, как провел последние дни: про библиотеку, про логику своих исследований и про то, как постепенно все нити его изысканий сошлись к одной книге — «Красные цепи», в которой говорилось о возможности создания эликсира, ассиратума, из органов человеческого тела и крови. К тому времени, когда он закончил свой рассказ, у Алины уже кончились кофе и терпение.

— То есть вы полагаете, что убийца читал вот эту книгу, «Красные цепи»? — спросила она.

— Я в этом не сомневаюсь, — кивнул Гронский.

— И на основании изложенного в ней он совершает свои преступления каждое новолуние?

— Именно так.

— Что ж, это только подтверждает мою версию о том, что мы имеем дело с сумасшедшим.

— Почему? — искренне удивился Гронский.

— Да потому, что только психически нездоровый человек в состоянии всерьез полагать, что может почерпнуть знания о создании какого-то снадобья…

— Ассиратума, — подсказал Гронский.

— Да неважно! О создании какого-то чудодейственного лекарства из книги по алхимии, да еще и начать действовать в соответствии с тем, что вычитал. Говорю же, — это сумасшедший.

Гронский вздохнул и посмотрел на Алину с сожалением.

— Что вы знаете об алхимии? — спросил он.

Алина вдруг почувствовала, что растерялась.

— Ну… это что-то связанное с получением золота из свинца, так?

Гронский покачал головой.