Красные цепи [Трилогия]

Утром в пятницу Светлана Николаевна распечатала на принтере все, что нашла днем ранее: полицейскую ориентировку, статьи – и аккуратно сложила все в большой белый конверт. Запечатала, но подписывать не стала. Она не будет сама обращаться в полицию, нет – за нее все сделает эта девица, Карина, кажется, которая живет с Инквизитором. Вот будет ей сюрприз. Впрочем, существовала возможность, что его сожительница является к тому же и сообщницей, но Крупская считала это маловероятным. Скорее всего, он просто подцепил эту дуру где-нибудь по дороге из Петербурга, чтобы удобнее было скрываться: Светлана Николаевна читала или видела в каком-то фильме, что преступники-одиночки часто находят себе пару, чтобы вызывать меньше подозрений. План сочетал решительность гарантированного устранения и привлекательный моральный аспект: пусть его драгоценная Карина сама сдаст его полицейским, пусть он получит смертельный удар от той, ради которой вздумал разыгрывать целомудрие и неприступность; да и самой Карине, хоть и косвенно, но виновной в том, что Аркадий Леонидович оскорбил Крупскую своей холодностью, не лишним будет немножко отравить жизнь горькой правдой. Момент идеальный: историк сейчас в отъезде, и нужно только успеть положить конверт в почтовый ящик, а дальше все сделает женское любопытство. Крупская не могла себе представить женщину, которая, увидев запечатанное письмо без указания адресата, не вскроет его сразу же, а будет ждать мужа. Только бы она была дома, а не на дежурстве в своей больничке для выживших из ума стариков.

Файлы со своего компьютера Крупская удалила еще вечером: наверняка начнутся расспросы, проверки, и не нужно, чтобы стало известно, что это именно она подкинула роковое письмо. Заодно, как могла, стерла и всю историю поиска. Едва дождавшись окончания последнего урока, Светлана Николаевна положила конверт в сумочку, замоталась поплотнее платком и двинулась в путь. Адрес она, разумеется, знала – он был указан в личном деле. Кодовый замок на деревянной двери подъезда был давно выбит, и Крупская крадучись вошла в удушливый полумрак, пропитанный гнилым паром, сочащимся из подвала. Вот и почтовые ящики на стене. Светлана Николаевна нашла нужный и принялась засовывать пухлый конверт в узкую щель.

– Получилось? – раздался позади заикающийся голос.

Крупская вздрогнула всем телом и резко обернулась. В приоткрытой двери квартиры напротив стоял долговязый и тощий парень с вытянутым бледным лицом. Пустые глаза бессмысленно пялились куда-то в сторону.

– Пошел ты, – зло и испуганно пробормотала Светлана Николаевна, с силой протиснула письмо в ящик и поспешно выбежала из подъезда.

* * *

Из Михайловска Аркадий Леонидович возвращался в смешанных чувствах. С одной стороны, все прошло хорошо: он не только выяснил, что так называемое капище не более чем не слишком удачная подделка, но и донес эту информацию до самого начальника Комитета по охране памятников истории и культуры. Тот слушал серьезно, внимательно, даже записывал что-то, задавал вопросы, а в конце беседы долго жал руку и благодарил за важный сигнал. Со встречи Аркадий Леонидович вышел окрыленный, с чувством хорошо сделанной работы; он хотел было сразу позвонить Троку, но потом решил, что лучше будет все рассказать тому при личной встрече. Новости были из разряда, что называется, не по телефону.

С другой стороны, появились новые вопросы, ответы на которые он не представлял себе даже приблизительно. Две логические цепочки никак не желали соединяться. В части мошеннической схемы все было ясно – во всяком случае, в той степени, которая устраивала Аркадия Леонидовича, и он был уверен, что Троку будет еще более понятна суть заговора с участием жены губернатора Михайловска, директора краеведческого музея, злосчастной Львовой и бригады строительных рабочих. Оставалась мистическая составляющая, и вот она никак не укладывалась ни в какие схемы. Откуда взялась кукла под камнем в мнимом древнем святилище? Проводил ли кто-то там некие ритуалы, и если да – то какие, если же нет – то в чем причина доселе невиданного всплеска насилия и трагических катастроф, потрясших Северосумск, и чувство надвигающегося инфернального зла? Ладно, мир вообще не меняется к лучшему, и все можно было бы объяснить совпадениями и случайностями, и даже собственные кошмарные сны и ощущения списать на мнительность и негативный жизненный опыт – но ведь то же самое чувствовала и Карина…

«Надо же позвонить», – спохватился Аркадий Леонидович.

Он вытянул из кармана мобильник и набрал номер.

– Я в автобусе, только что выехал.

– Отлично! – Он услышал по голосу, что Карина улыбается, и в полумраке салона стало будто немного светлее. – Как все прошло, удачно?

– Более чем! Есть очень интересные новости, приеду – обязательно все расскажу!

На этот раз Аркадий Леонидович действительно собирался все рассказать: и о подробностях разговора с Троком, и про куклу в яме, даже про Львову, пусть и опустив некоторые детали их встречи, и о том, что зловещее капище оказалось всего лишь фальшивкой. Хватит уже скрытности и недомолвок.