Красные туманы Полесья

– Да, он с двумя бойцами прибыл утром, кстати, на том же самом «Опеле», который использовался для переброски гауптмана Легера. Авдееву вновь пригодились форма и документы обершарфюрера СС Дагмара Крузе. На этот раз патруль не остановил машину. Группа Авдеева сейчас находится в соседнем доме. Так что оружие вы можете провезти на «Опеле». Теперь насчет укрытия группы. Солдаты роты СС непосредственно перед званым обедом прочешут местность, прилегающую к резиденции. Это два квартала частного сектора. Дома, стоящие на углах, заселены, а вот внутри, где большие разрушения, сейчас можно встретить только бродяг и умалишенных. Вы прекрасно понимаете, что прочесывание полуразрушенных, брошенных зданий – дело затратное. Оно потребует достаточно много времени, которого у роты не будет. Скорее всего, эсэсовцы ограничатся зоной, непосредственно прилегающей к резиденции, дабы не привлекать ненужного внимания. Мой начальник бригаденфюрер СС Цепнер считает это место безопасным, поэтому на охранение его и выделено всего лишь одно отделение. Думаю, если вы укроетесь в квартире гауптмана, то это будет вполне безопасно.

Шелестов кивнул и сказал:

– Хорошо, мы подумаем и об этом. План коллектора у вас есть?

– Да, я едва не оставил его при себе. – Штандартенфюрер передал ему схему.

– Теперь вроде все ясно, – проговорил Шелестов. – Да, а что вы говорили о каком-то своем условии?

– Совершенно верно. Условие такое. Я должен буду находиться среди персон, приглашенных на обед. Всего там будет семнадцать-двадцать человек. В том числе генеральный комиссар Вильгельм Кубе с заместителем, Георг Рихтер, его помощник Альрих Рауш, бригаденфюреры Шнитке и Цепнер, ваш покорный слуга и оберштурмбанфюрер фон Тилль. Еще человек от шести до десяти из гражданской администрации, начальники полиции и полевой жандармерии, а также, что вас наверняка удивит, комендант поселка Горош, штурмбанфюрер Анкель Фишер, так виртуозно отработавший провокацию в районе, виновный в смерти более ста пятидесяти мирных жителей, не считая партизан из отряда Осетрова.

– Да, получается, что на приеме будут человек двадцать. Но ваше присутствие?..

– Вот, – проговорил Генкель. – Это, пожалуй, самый сложный и ответственный эпизод во всей операции. Во время вашей атаки я буду находиться рядом с Кубе. – Разведчик повернулся к Шелестову и продолжил: – Вы, майор, должны ранить меня в руку или под ключицу, а я – закрыть собой Кубе.

Офицеры особой группы переглянулись, и Сосновский воскликнул:

– Но в этом случае мы не уничтожим Кубе.

– Да.

– Но у нас приказ.

– Задача по Кубе отменена. Вот подтверждение моим словам. – Он достал из кармана очередной листок, положил на стол.

Это была радиограмма из центра, причем самая что ни на есть подлинная. В тексте стояли условные знаки, подтверждающие этот факт.

Радиограмма была короткой:

«Предложение по изменению плана принято. Уточните задачу исполнителям».

– Это неожиданно, – проговорил Шелестов.

Генкель взглянул на него и сказал:

– Согласен, но на данный момент особенно важно мое продвижение по службе у немцев. А Кубе обязательно будет уничтожен. Однако на сей раз он непременно должен остаться в живых, а я – получить ранение. Вы сможете все это организовать, майор?

Командир группы задумался, прикурил сигарету и ответил:

– Думаю, да, но и вы должны понимать, что не исключены досадные случайности. Решение поставленной задачи зависит от того, как будут развиваться события.

– Я понимаю.

– Тогда на черта нам «Ф‐1»? – воскликнул Сосновский. – Ведь невозможно будет бросить в центр зала даже одну «лимонку». Слишком велик окажется риск задеть Кубе и вас.

– Одну применить можно, но сперва вам придется сориентироваться, определить, где в это время окажется генеральный комиссар. По протоколу он должен находиться за главным столом у торца зала. Если бросить «Ф‐1» в противоположную сторону, то осколки не заденут его. Если только случайный, от рикошета.

– Посмотрим, – проговорил Шелестов. – Теперь самое главное. На какое время назначен обед?

– На пятнадцать ноль-ноль. В ночь комиссия рейхскомиссариата должна вылететь в Ригу.

– Понятно.

Шелестов тоже прикурил сигарету, открыл форточку небольшого окна и сказал:

– Что ж, все необходимые данные для проведения акции у нас есть. Теперь следует оценить обстановку и принять решение.

– Это ваша работа, товарищи. – Генкель поднялся. – Я с вашего позволения оставлю вас. Встретимся мы теперь во вторник в резиденции Кубе. Больше контактов не будет. – Он взглянул на Сосновского, ехидно усмехнулся и добавил: – Вы больше не увидитесь с несравненной фрау Келлер.

– Большой привет ей от меня.

– Передам. Удачи вам! – сказал штандартенфюрер и вышел из каморки.

Сосновский взглянул на Шелестова.

– Что скажешь, командир?

– Для тебя, Миша, одно. Ты должен сегодня же прогуляться до адреса, названного Генкелем, и встретиться с Авдеевым. Переместить к себе оружие следует завтра, в воскресенье. В понедельник группа должна перебраться в твою хату. Мы там разместимся?

– У меня, конечно, не как у Буревича, но разместимся.

– Добро. Там же обсудим план действий.