Красные туманы Полесья

— По мне этот план мог бы сработать, если бы не наша акция в Минске и не атака поселка отрядом Осетрова. Сейчас немцы наверняка привели свои подразделения в повышенную боевую готовность. Это значит, что позиции обороны у них оборудованы по всему периметру. Причем с техникой. Это бронетранспортеры «Ханомаг» с пулеметами. Плюс мотоциклы. Мое мнение таково: план не годится, гитлеровцы готовы к нападению.

— Считаю, что наша группа, возможно, с небольшим усилением, как, например, в Минске, должна действовать внутри поселка, войти в Горош до подхода отряда, — высказался Коган.

Шелестов взглянул на Сосновского и спросил:

— Что скажешь ты, Миша?

Тот повернулся к начальнику штаба и произнес:

— Ты, конечно, извини, капитан, но служба в военкомате не способствует развитию тактического мышления. Повторять то, что делали подразделения Осетрова, глупо, тем более в усложнившейся обстановке. Я считаю, что этот план принимать нельзя.

Вешко выглядел растерянным.

— Но я все учел, — промямлил он.

Шелестов огласил приговор:

— Буду прям, Николай Николаевич. План ни к черту. Действуя по нему, мы не только не выполним задание, но и все поляжем в Гороше точно так же, как отряд Осетрова.

Командир отряда вздохнул. Он, в принципе, считал предложение своего заместителя вполне приемлемым.

— Что ж. Решение за вами, майор. Интересно, что предложите вы?

— Сейчас ничего. Надо думать. Нужна дополнительная информация, — ответил Шелестов.

— Какая именно? — потухшим голосом спросил Вешко.

— Ну, например, насколько и чем загружена железная дорога. Как охраняются участки путей на дальности около десяти километров, имеется ли возможность вбросить Бонке дезинформацию.

— По первому вопросу. Железная дорога загружена слабо. В неделю по ней проходят от силы два-три состава, в основном в сторону Минска, — ответил начальник штаба. Восемнадцатого числа комендант должен собрать сорок молодых мужчин и женщин для отправки на работу в Германию. В этот же день в Горош должен подойти состав из Минска, прицепить два вагона с людьми и отправиться дальше на запад. К сожалению, время прибытия эшелона и его отправки из поселка нам неизвестны. Участок в десять километров на запад, где к дороге подходит лесной массив, иногда осуществляет патруль охранной роты. Сейчас на вокзале сосредоточен один ее взвод. Теперь насчет дезинформации. С этим сложнее. Использовать Рогозу мы не можем. Откуда ему знать планы партизан? Матвеев тоже не подходит.

— Понятно, — сказал Шелестов. — Тогда делаем так. Сейчас совещание закрываем. Вновь встречаемся после обеда, в четырнадцать часов. Вы, Федор Моисеевич, выясните, есть ли у вас молодой боец, способный сыграть роль перебежчика.

— Но ведь гитлеровцы прежде всего спросят перебежчика о том, где именно базируется отряд, какова его численность и вооружение. Не ответить партизан не сможет. Солгать тоже. Немцы проверят его.

— Я, Федор Моисеевич, просил вас только выяснить, есть ли в отряде человек, способный сыграть роль перебежчика-предателя. И все!

— Хорошо, я постараюсь найти такого.

— Будет очень хорошо, если найдете. В любом случае встречаемся в четырнадцать. Обсудим план, который выработаем мы. И пожалуйста, пришлите сюда капитана Авдеева.

— Пришлю.

— Ну что ж, тогда до четырнадцати. И Авдеева захватите.

— Да, майор.

Командир партизанского отряда с начальником штаба взяли с собой радиостанцию и уехали.

Шелестов приказал подчиненным:

— К схеме, мужики!

Все склонились над бумагой, оставленной Вешко, и задымили папиросами. В отличие от командира отряда, у офицеров особой группы их запас еще не иссяк.

Пообедали они в половине второго. Готовил еду Коган, когда план был в основном уже отработан.

А в 13.50 к бункеру подъехал «ГАЗ-А».

Глава девятая

Под землю спустились командиры отряда и спецгруппы, начальник штаба. После приветствия вокруг стола сели Горбань, Вешко, Авдеев, Шелестов. В стороне на лавке устроились офицеры особой группы.

Майор тут же спросил:

— Нашли человека на роль перебежчика, Федор Моисеевич?

Вместо командира ему ответил начальник штаба:

— Нашли. Да еще какого перебежчика! Я сам не ожидал.

Буторин иронически хмыкнул и поинтересовался:

— И что в нем такого? Он родственник Розенберга?

Коган с Сосновским улыбнулись, но Шелестов тут же цыкнул на них:

— Прекратить! Вы не в цирке.

— А необычное в парне то, что он в школьном возрасте дружил с нашим человеком в Гороше, Рогозой, — сказал Вешко.

Шелестов и его подчиненные удивленно переглянулись, потом командир группы попросил:

— А здесь подробнее, пожалуйста.

Начальник штаба кивнул и произнес: