Красные звезды. Ядерный рассвет

Разговор происходил в кабинете Тетерятникова – ни много ни мало, но командующего флотом морской стратегической гидроавиации Тихоокеанского флота. Из таких кабинетов в военное время (а оно как раз военное, по крайней мере для гидроавиации) могут увести под конвоем и без погон. Так что отвечать на вопросы надо без запинки, и желательно в нужной фазе. Однако в этот раз ответы Тетерятникова особо не интересовали. Он решил позаниматься воспитательным процессом.

– Ты, капитан-лейтенант, хоть знаешь, сколько наша Родина-мать вложила, чтоб такого вот гада, несоображающего, как ты, воспитать и научить? Считал когда-нибудь, во сколько обходится научить идиота летать? Почем стоят угробленные беспечными мудаками учебные самолеты? А в каком количестве реквизируется из хозяйства требуемый Советской стране керосин? Нарожают же девки матрешек таких. Попробуй, вставь им мозги! – Тетерятников уже орал не в шутку. – Их, мудил, Родина на руках носит. Бережет, как сокровища Оружейной палаты. Вот ты, скотинка неразумная, хоть думал когда-то, почему Родина-мать после всех училищ курсантам-лейтенантам права на вождение автотранспорта выдает, а вам – летным дубинам – никоим образом? Не думал, нет? Небось, возмущался еще! Клял зажравшихся бюрократов наверху. А ведь это оттого, что слишком вы – мудозвоны летающие – дорого обходитесь. Куда дороже пехотинцев. Вы наша золотая пуля. Ведь как обычно-то? Является зеленый летёха к месту службы. Денег ему Родина-мама отваливает до фига и больше, кредиты всякие без процентов, да еще льготная очередь на всяческие ценности. К примеру, автомобиль «Запорожец». Или, что хуже, добрый папаня – какой-нибудь начальник главка – сынку-лейтенанту в честь окончания военвуза – бух! – вот вам, пожалуйста – «жигуль»! Потом – дело молодое. Девки от погонов падают, да еще и машина. Пьянки, гулянки и, наконец, автомобильное ЧП. Спрашивается, на кой ляд Родина-мама гору народных денег вкладывала, учила этого дебила-летчика? На эти деньги в какой-нибудь совхоз можно было дорогу провести. И ведь не запретишь приказом. Как можно?! У нас же, туды ее в качель, социалистическая демократия! Почему остальной народ может богатеть, а военному, вот, нельзя? Усекаешь проблему, сраный ты капитан-лейтенант? Вот и изобрели отмазку, хоть для самых дорогих дитяток Его Величества Социализма – военных пилотов. Не дают им права на вождение за государственный счет. А ты что сделал, срань?!

– Совсем я не срань, товарищ адми…

– Рот пока заткни, капитанишка! – рявкнул Тетерятников так, что стены кабинета чуть прогнулись. – Ты что сделал, котяра ты блудливый?

– Да не водил я машину, товарищ адми…

– Слова пока тебе не давали, чудо морское! Прикрой хлебало поживей, а то я щас встану!

Адмирал пугал своими габаритами и в сидячем положении, потому совсем не хотелось, чтобы Тетерятников поднимался. В офицерской среде крейсировали слухи, что Тетерь – как кликали адмирала – еще и в морду мог дать, прямо в кабинете, так что Ген решил помалкивать.

– Машину он не водил, ишь! – пробасил Тетерятников. – Уж лучше бы ты паровоз там водил. Ты ж хуже делал, мститель ты ограниченный! Ты ж лично лазал по горам этим фолклендским. Да еще и в перестрелках участвовал. Ты ж, гаденыш, подвергал свою жизнь бестолковому риску, понимаешь, нет? Тебя что, просили? Ты что – дешевая рабочая сила – десантура какая-нибудь? А если б тебя там пришлепнули, хрюкалка ты эдакая? Ты ж летчик, баранина! Ты ж чертову уйму денег стоишь, больше, чем многие самолеты. А ты, мать-перемать, полез в сухопутную кучу-малу. Ты в своем уме, деревянная башка? А если б тебя там угрохали за так? Ты, супермен хренов, когда стрелять-то обязан? Только защищая себя лично! Ты был в отряде, там целая копна местных вояк для любезного прикрытия твоей задницы. Ты зачем, гнида недоношенная, делал работу за этих дешевых пареньков?

До Александра Гена наконец дошло, за что его отчитывают и обзывают. За те самые подвиги, которыми он вовсю гордился.

А Тетерь никак не мог остановиться:

– В тебя, бандит лысый, Родина вложила миллионы народных рублей, а ты, промокашка вонючая, ты…

– Я не лысый, товарищ адмирал, – вновь решился возразить Ген.

– Что?!! – рявкнул Тетерь. – Ах ты, перец фаршированный! Не лысый?! Сейчас сделаю лысым! Щас вот парикмахеров вызову, они тебя быстренько…

Однако Тетерятников ограничился только словесными оскорблениями. До солдат-парикмахеров и рукоприкладства дело все же не докатилось.

Да и погоны с Александра Валериановича Гена не сорвут, не направят в дисбат и не понизят в должности. Дело ограничится выговором. Странная формулировка: «Строгий выговор за участие в сухопутных боях без санкции командования» станет всегда и всюду вызывать интерес у начальников строевых служб и командиров частей по прибытии Гена на очередное место службы. А после его кратких пояснений, в которых не будут прямо упомянуты ни Фолклендские, ни Мальвинские острова, Александра начнут уважать.

117-й элемент. Старые ракетные кони