Красные звезды

– Учей. Вы не знаете, кто такие учи?

– Знаем, знаем, – соврал Капелли явно для экономии времени.

– Благородный химероид позвал младших и сказал: «Умертвите учей за три дня. Но так, чтобы в любой день умерщвлять нечетное количество учей.» Вопрос: сколько учей будет умерщвлено в каждый из дней? Можете думать над ответом сколько хотите! – сказал Угол Бесконечность с фирменным химероидским великодушием.

– А мы уже подумали! – сказал я дерзко.

– В самом деле?

– Да-да!

Тополь и Капелли посмотрели на меня с плохо скрываемым недоумением. Может, мне кислород в голову ударил? Может, у меня азотный наркоз? От перерасхода дыхательной смеси?

– Ответ такой, – продолжал я, – невозможно сделать так, как просит благородный химероид. Ибо сумма трех нечетных чисел никогда не даст в сумме четное число. В нашем примере это триста.

– Это правильный ответ, тройственно существо, – сказал Угол Бесконечность.

– А ты мужик, Вова! – одобрил Капелли. – Мое мнение о тебе поначалу было не особенно… Но теперь выросло до небес! Ты так быстро сообразил! Я бы не смог…

– Благодарю за честность! – сказал я, хотя в душе и обиделся слегка на «не особенно». – Я просто эту задачку со школы помню… Кружок «Юный физик» и всё такое…

– Всё равно мужик. Уважаю!

– А я пивом проставлюсь, – пообещал Тополь.

– Давай третий вопрос, Угол Бесконечность! – выкрикнул Капелли в подволок.

– Это вопрос этический. Поэтому подумайте как следует. Сколько самок пристало иметь до брака химероиду, готовящемуся к сану управляющего управляющими? Шесть, одиннадцать или восемнадцать?

Я посмотрел на Капелли.

Капелли на меня.

Тополь посмотрел вначале на меня. Потом на Капелли.

«Ну кто эту хрень может знать? Кто будет в такое вникать?» – читалось в наших усталых глазах.

Вдруг Тополь громко – и совершенно неожиданно для нас – выкрикнул:

– Одиннадцать!

Сердце мое ушло в пятки. Я был уверен, что ответ неправильный и что все наши старания теперь – насмарку. Скорее всего, Угол Бесконечность с нами просто больше не заговорит, сочтя нас закоренелыми инфантилами, недостойными радостей духовной жизни по-химероидски.

Однако нет!

– Возрадуйся же, тройственное существо! – Голос Угла Бесконечность звучал с какой-то библейской значительностью. – Ты дало правильный ответ, который демонстрирует знакомство с обычаями нашей расы. И посему я пропускаю тебя внутрь. Ты можешь находиться в храме столько, сколько захочешь!

– Вот уж спасибо так спасибо, Уголок! – просиял Тополь.

Прямо перед нами несколько квадратных метров «стекла» растаяли, открывая проход.

Тополь первым ринулся внутрь.

– Но подожди! Пока я не забыл! – встрепенулся я. – А откуда у тебя это… знакомство с обычаями их расы?

– Просто угадал, – бросил через плечо Тополь.

Мы стояли у подножия пирамиды и чувствовали себя без пяти минут героями.

Мы сделали это! Мы столько всего нашли! А сейчас еще и храм раздербаним!

Начнем, конечно, с того куба, размером полметра на полметра, что стоит на вершине пирамиды! Ясно же, что всякую малоценную ерунду на вершину водружать не станут!

– Ну что, кто пойдет за «Клинским»? В смысле, за кубом? – поинтересовался Тополь.

– Вот ты и пойдешь, раз спросил, – сказал Капелли.

– А и пойду!

Тополь поднялся по ступенчатому боку пирамиды, схватил куб и, воздев его над головой, показал нам. Дескать, смотрите, какой я молодец! Смотрите, что у меня!

Молодец-то он был, конечно, несомненный. Но наш цифровой страж – Угол Бесконечность – похоже, придерживался на этот счет другого мнения.

– Ты совершило кощунство, тройственное существо! – сказал Угол Бесконечность строгим голосом. – И ты будешь наказано за это! Ты останешься в священном месте до тех пор, пока не постигнешь все наши теоремы этики!

Сразу после этих слов проем в стеклянной стене, сквозь который мы оказались в храме, тотчас затянулся – как и не было его никогда!

Я в таких ситуациях соображаю очень быстро.

Первым делом, конечно, хватаюсь за оружие. Не прошло и секунды, как мой ракетомет смотрел в пол.

Ведь, согласитесь, самым логичным путем к бегству представлялась именно дыра в палубе, благо одну такую мы легко сотворили во время боя с серыми снежинками, также известными как «микроботы».

Однако четвертую палубу в пределах храма покрывал тот же сверхпрочный стекловидный материал, против которого, как мы уже недавно выяснили, наше оружие было полностью бессильным!

Что же это? Выходит, мы в западне?!

Очень вовремя…

Капелли тем временем пытался решить проблему дипломатическими средствами.

– Глубокоуважаемый Угол Бесконечность! Я заверяю тебя, что мы тотчас же вернем предмет, который по неосторожности взяли в руки! Прими от нас самые искренние извинения!

– Извинения не нужны. Нужно понимание. Понимание придется вырабатывать, – сказал Угол Бесконечность бесстрастно.

«С-сучка ты такая», – подумал я злобно, после чего попытался вызвать Литке.

Ноль! Ни-че-го! Эфира не было в помине!

Как видно, стекловидная фигня – вдобавок ко всему – еще и экранировала в радиодиапазоне!