Красный анклав

– Сегодня в ночь. Возьму ребят, экипировку, сходим в гости к Речному домой. События пора ускорять, тем более его нет в городе – уехал куда-то на охоту с целой толпой охраны под видом трудового коллектива. Наш хвост они отсекли быстро, серьёзные ребята.

– Ну бывай, удачи. Если что нужно – проведёшь через Гену и держи связь, не мне тебя учить.

– Вас понял, Пётр Алексеевич, всего доброго.

Поднявшись из-за стола, Василий подошёл к двери и взялся за ручку, собираясь выйти из кабинета, как услышал слова напутствия от шефа:

– Вась, ну ты понимаешь ситуацию – любые средства, без ограничений при необходимости. Хоть танковое сражение в центре города, если посчитаешь это оправданным. Мне нужен результат.

Глава 8

Иркутск, квартира Нечаева

Прошло два дня после бешеного бегства от охраны карданного завода. Оценив серьёзность дела, в которое он влез, Константин решил немного переждать перед вылазкой в поместье Речного. На всякий случай дома он не появлялся – лучше перестраховаться немного. Перекантовался у Макса, заодно разобравшись с той подставой в баре, когда тот привёл с собою хвост. Понятное дело, что у него не было выбора, но висевший вопрос надо было закрыть, чтобы не осталось недопонимания между друзьями. План оставался прежним – аккуратно, в сумерках, подобраться поближе к загородному дому Речного, и уже на месте постараться собрать как можно больше материала об образе жизни замкнутого богатого старикана. Им никто никогда не интересовался особо, потому и сведений нигде о его жизни не нашлось, полная терра инкогнита!

Было уже 9 вечера, день стал тускнеть – пора выдвигаться. Фотоаппарат заряжен, место на карточке памяти есть, бутерброды и чай обновил у Макса, тот ещё с собой дал вспененную фольгированную сидушку, чтобы было что высиживать в засаде с относительным комфортом. На всякий случай Нечаев посвятил Макса в свои планы – договорились завтра встретиться для контроля, а если Костя не появится к вечеру – Макс пойдёт в полицию. После той сцены у проходной варианты могли быть самые разные. Но он и предположить не мог, какой в итоге выпадет ему исход.

Тёплый ветер шевелил зелёные листья в густом подлеске, окружавшем огромную огороженную трёхметровым забором территорию участка Речного. Карты в сети дали Константину неверное представление о масштабах и расстояниях, так что до границы участка он добрался от места, где его высадила машина, уже практически затемно – далековато Речной на работу каждый день ездил, да ещё и по такой дороге, что только на внедорожнике и проедешь. Кроссовки оказались не лучшим выбором для прогулок по лесу после дождя и быстро промокли. «Только простыть ещё не хватало», подумал Нечаев, хлюпая по грязи. Выйдя к бетонному забору, он понял, что на данном этапе простая часть его путешествия окончена – с этой стороны никакого материала не получишь. Он был готов к такому повороту событий и двинулся вдоль стены в поисках бреши или удачно растущего дерева, по которому смог бы перебраться на ту сторону. Удача скоро улыбнулась ему – старый панельный забор, установленный ещё в советское время, постепенно поддавался природе и уступал натиску леса. В заборе зияла хорошая такая дыра, в которую могла при желании пролезть и лошадь. По ту сторону лес продолжался, и Косте пришлось свериться с картой на мобильном телефоне, чтобы определить своё местоположение и направление движения в сторону того, что, очевидно, на карте являлось основной постройкой участка – большим домом. Начать он хотел с главного, а потом, если будет время и возможность – изучить и другие пятна, которые, видимо, тоже были какими-то постройками. Безусловно, было большой неудачей, что производители спутниковых карт не посчитали эти места достойными более качественной съёмки.

Никаких следов охраны или движения – Константин двигался в сторону дома окружённый лишь лесными звуками и теми, что производил сам. Иногда ему казалось, что он слишком громко шумит, хоть и старался ступать как можно аккуратнее. Шёл он в полумраке, благо ночь выдалась лунная, фонарик включать совершенно не было никакого желания – ему постоянно казалось, что за ним наблюдают. Неудивительно, после такого-то марафона! Вот среди деревьев показался просвет, в котором угадывались силуэты зданий, среди которых была тёмная махина старого особняка. Речной после перестройки прибрал к рукам ведомственный железнодорожный административный комплекс со всей его территорией и даже отдельным железнодорожным депо, соединённым своей веткой с общей транспортной сетью. Главное здание стало его особняком – своеобразный выбор, и не было похоже, чтобы он сильно его перестраивал. Видимо, этот Речной – очень сентиментальный человек, не способный порвать с прошлым. В некоторых окнах горел свет, территория вокруг тоже была освещена фонарями, но людей нигде не было видно. Нечаев принялся фотографировать – лучше нащёлкать побольше кадров и потом уже отобрать ценные, чем ковыряться с каждым в поиске зацепок, стоящих документирования.