Красный анклав

Как ни странно, но в Кремле он почувствовал себя лучше – в своём кабинете он уже внимательно выслушал все краткие доклады о ситуации и перспективах. От него ждали продолжения контактов с американцами, которые по утверждению Макарова обещали поддержать Москву военным вторжением из Европы, однако пока дальше слов и несущественной военной помощи дело не заходило. А тем временем, противник уже готовился начать штурм столицы. И пусть оставшиеся в оцеплении силы прошли проверку временем, но даже выдержав штурм – идея контрнаступления с имеющимися ресурсами казалась крайней маловероятной. Горячие головы настаивали на применении ядерного оружия, почему-то уверенные, что у противника нет контроля над захваченными арсеналами. Волков не разделял их беспочвенного оптимизма, поэтому категорически запретил использовать подконтрольные остатки ракет, дабы не провоцировать. По крайней мере до тех пор, пока ситуация не станет критической. Перед исчезновением Макаров инициировал смену протоколов всей государственной сети ПВО, разумно настаивая на том, что нынешняя установка определения Свой-Чужой не соответствует ситуации и будет очень нездорово, если прибывшие самолёты союзников будут падать от огня наших зениток. Однако, чуя подвох, Волков распорядился всё отменить и вернуть как было – он это сам отдельно обсудит с американцами и при необходимости снова одобрит. А пока – нет, Макаров уже доказал свою верность стране просто сбежав с дочерью из города. Подонок уже может греть жирные бока на пляже Испании!

США, Норфолк, Вирджиния.

Утренние три километра по стадиону – обычное начало дня Роберта Марса, активный бег крови по венам, насыщение каждой клеточки кислородом. Всё это способствовало мышлению. А подумать тут было над чем. Весь его штаб шептался об открытом письме Колби. Старый трухлявый пень сделал всё для того, чтобы каждый в чине генерала и выше знал условия его ультиматума. И Марс ловил себя на мысли, что был бы не против, если бы какой-то генерал просто лишил бы его груза выбора, отстранив от командования. Потому, что выбирать между преступлением против чужого народа и преступлением против своего – это выбор, который он не хотел делать. Одно было ясно – это случится скоро. Никто не будет ждать, пока он скажет да или нет, ему просто передадут список координат, которые должны быть уничтожены, чтобы миллионы американцев остались живы. Воинственный сукин сын всё же добился своего, реализует свои сраные комплексы на карте мира, считая всё это какой-то священной войной. Знал бы он, что те самые коммунисты, которых он так до усрачки боится, в свою очередь предлагают куда более деловой подход к сосуществованию без взаимного ядерного уничтожения! А потом что? Что потом? Одними ракетами ведь дело не сделать, это ведь всё равно наших пацанов придётся отправлять туда 20-и летними, а забирать в деревянных ящиках! И сколько погибнет? Русские за свой дом будут драться, старику стоило бы подучить историю.

Марс сбился с шага и захлебнулся кашлем, слишком увлёкся мыслями и позабыл о контроле за дыханием. Он думал, он искал выход, но не видел его. Ни одна сторона всё ещё не могла решиться на настоящую войну на территории Америки: рядовые, добровольцы, сержанты и генералы по обе стороны отстаивали одну и ту же страну, с одинаковыми идеями и принципами. Они просто не могли найти повода начать друг в друга стрелять 'по-настоящему', хотя отдельные стычки и перемещение линии фронта случались. Поэтому даже отдай он сейчас приказ о наступлении – во-первых, у него меньше сил. Не считая ядерные, но он никогда. НИКОГДА. Не применит ядерное оружие по американской земле. Во-вторых, это никак не поможет отменить задуманное Колби, при наилучших раскладах уйдут месяцы, чтобы добраться до его логова и выковырнуть этого термита из норы. К тому времени всё уже будет кончено. Рассказать русским? И что же они сделают, скажут спасибо? Да, после чего нанесут упреждающие удары… Великолепно, мать вашу, просто великолепно!

Глава 33

Москва.